И я пусть буду поделенный так —
Пусть левое забьется слева сердце
И правое забьется справа в такт
Когда ж у сердца не единый клапан —
Пусть будут соответствье вновь:
Из первого пусть черная закаплет
А из второго – ледяная кровь
И красная из третьего пусть кровь
А из последнего – последняя пусть
кровь
1v| o3086 Что нам поэта лучше объясняет
Чем самодостаточность влюбленного
Он к общей жизни избоку привит
Как опытом Мичурина безумного
И отторгается уж в третьем поколенье
Переродясь в общую природу
Что если сверху глянуть – нету
тленья
А если внутрь войти – то нету хода
1v| o3087 Я часто удивляюсь сам себе:
Откуда это все берется?
С каких высот ко мне все это сбе-
гается? и на какую бе
ду все это в книгах остается?!
Иной читатель ведь не так уж прост
Он сбоку препоясан пистолетом
Он вовсе даже, скажем, не корыст-
любив, но он в претензии к поэту
Он понимает: наша жизнь кратка
Чтоб разбираться в пользости
конечной
И всяких там высоких предика-
тах. Я согласен с ним, конечно
Вот и пишу я про полезность дня
Да как ухватишь ты его меня-
ющуюся полезность
1v| o3088 В Калуге есть скульптурный комбинат
Его директор – Анатолий
Тихныч Гуков
О, сколько чрез него я принял муков
Среди которых нет – которой б я рад
Давайте лучше думать о приятном:
Есть в Африке почти буквальный рай
Там озеро Викторья необъятно
И зверь чудной – но там, как Пушкин
рёк:
Уже не просвещенье, а Амин
Он далеко не лучше, нежли Гуков
О, неужель везде тоска и мука
Куда ни оборотишься?!
Аминь.
1v| o3089 За окошком ходит тьма
Предо мною, я же ма-
ленький у окна сижу
Тихо, хоть порою жу-
тко мне у окна
Кажется, что вот-вот на-
чнется и побольший страх
Кто-то памятный размах-
нется и прикончит все
А жизнь дальше понесе-
тся
1v| o3090 Я любил ведь этот край
Все это связано с ним было
Прямо скажем, что не рай
Связан был – да позабыл я
Здесь и детство прибегло
Юность тоже пробегала
Это все не помогло
Чтобы память крепче стала
Дни несметной чередой
Этих мест бежали мимо
Вот я старый и седой
Прихожу, а все – немило
1v| o3091 Я уплотнюсь до уровня глагола
Мир уплотнив до уровня предмета
И это есть вернейшая примета
Что все пришло к осиновому колу
Что где-то здесь уже последний
стих
Который больше, чем приворожитель
Безумной жизни, но – отдельный
житель
Он для других снаружи гол и тих