– Проклятие! – выругался я и отнял ствол дробовика от промежности Макса. Тот облегченно вздохнул. – Ты уверен, что все рассказал?

– Все, – просипел он. – Как на духу. Теперь мне можно попить?

– Можно. – Я направил «Спас» ему в голову и надавил на спуск...

Данила вздрогнул от звука выстрела, замолк на полуслове и обернулся.

– Еще один, – ответил я на его немой вопрос. – Да воздастся ему за грехи земные его... Данила, где-то остался четвертый из этой кодлы. Нам надо его достать. Мы просто обязаны это сделать! Тихон мне не помощник, он ранен. Я рассчитываю на тебя.

Я уже настроил себя на то, что спасовец откажется принимать участие в поисках, не оставит покойного единоверца ради очередного «убивства». Был намерен идти один – сам не знаю, куда; сам не знаю, зачем. А Данила пусть остается со жмуриком. Исполнять свой долг. Бубнить молитвы и песнопения. Общаться с Господом Богом.

Но спасовец решительно встал с колен, молча поднял с земли свою еще необстрелянную «тулку», свистнул собаку, прицепил ей к ошейнику длинный поводок из сыромятного ремешка, вскочил на своего жеребца и лишь тогда открыл рот:

– Однако поехали. И да поможет нам Бог.

– Да поможет вам Бог, – ехидно продублировал самоед, продолжавший удобно сидеть, опершись спиной на березку. С «Тигром» у левой руки. С правой рукой на перевязи из уже ставшего грязным бинта. Совершенно не беспокоясь о том, что остается в компании двух жмуров и мертвой кобылы.

Конец ознакомительного фрагмента.