– Враждовать? – спрашиваю я, зацепившись за слово.
Глава 3
– Неужели они настолько черствые, что стали бы враждовать из-за того, что убитая горем из-за потери родителей и подавленная своим увечьем девушка отказывается с ними разговаривать?
– Поверь, девочка моя, герцог Ксорд был тем еще авторитарным и мстительным человеком, что он не стал бы смотреть на все твои страдания!
– Был?
– Да, – с каким-то равнодушием ответил старый друг моего отца. – Прошлой зимой он утонул в проруби. Нехорошо, конечно, радоваться чужой смерти, но вся округа с искренним облегчением выдохнула, узнав о его бесславной кончине.
– А как относились к моим родителям? – с ревнивым интересом спросила я.
Пусть это и не мои настоящие родители, но не хотелось бы, чтобы к ним было такое же отношение, как к тщеславному герцогу!
– О, Варлина и Офелию все знакомые нам соседи провожали с глубокой скорбью! – уверил меня граф. – Их нельзя было не любить! Твоя мама была первой красавицей не только Юдоры, но и ее окрестностей. А ее покладистый характер, доброта и щедрость были образцом для подражания всех досточтимых дам. Да и Варлин был ей под стать, не зря ведь Офелия выбрала его из всех претендентов на ее руку и сердце!
В груди потеплело от таких добрых слов в адрес родителей. Как бы то ни было, но слыть дочерью какого-нибудь жестокого самодура очень не хотелось! Даже если и сиротой!
– Ну что, хоть что-нибудь не вспомнила из тех времен? – мягко спросила меня Элеонора, подходя ближе и усаживая меня, подложив за спину большую перину.
– К сожалению… – развела я руками, виновато взглянув на присутствующих.
– Ну ладно, – успокоила меня женщина, – зато теперь ты совершенно спокойно воспринимаешь всю эту историю! А раньше начинала плакать при любом упоминании о родителях. Я думаю, это к лучшему!
Тут она обернулась к мужчинам и сообщила:
– Ваше Сиятельство, если вы позволите, я бы покормила Эвелину, ведь она с утра ничего не ела!
– Конечно, Элеонора! – довольно резво подскочил с кровати граф. – Я должен удалиться в город по делам имения. Постараюсь вернуться к вечеру или завтра утром. Эвелина, девочка моя, – обратился он ко мне, – обещаешь больше не пугать нас?
– Обещаю! – искренне ответила я старику. – Езжайте со спокойной душой!
– Я провожу вас, граф! – сказал Андреас, направляясь к двери вслед за Седриком. – Хотел кое о чем вас попросить…
О чем хотел попросить графа мой кузен, я не услышала, потому что Элеонора затеяла грандиозный обед из четырех блюд и начала меня активно уговаривать все съесть! Правда, я сопротивлялась недолго, потому что ощутила просто зверский аппетит, как только она сняла крышки с источающих божественный аромат блюд! Тающий во рту яблочный пирог с корицей, великолепно прожаренный ростбиф, картошка, запечённая в чесночно-луковом маринаде со специями… Мммм, и напоследок десерт из взбитых сливок и клубники!
Почувствовав приятную сытость, я откинулась на мягкие подушки и прикрыла глаза.
– Поспи, деточка! – прошлась по моим волосам Элеонора, убирая низенький переносной столик. – Отдохни! Может, еще что вспомнишь!
– А Софи… – вспомнила я сквозь дрему о маленькой обиженной девочке.
– Она уже не обижается на тебя! – поняла меня женщина. – Вечером еще поговоришь с ней, а сейчас спи!
Словно под гипнозом, я сразу провалилась в тягучий сон.
Снилось что-то бессвязное, непонятное, не имеющее смысла. Как только мне казалось, что я вижу что-то знакомое, это ускользало от меня, и я вновь погружалась во что-то вязкое, не отпускающее от себя.
Сколько прошло времени, я не знала, но проснулась ближе к вечеру. Судя по теням на полу, солнце уже садилось. Впервые оказавшись в комнате одна, я постаралась всё здесь хорошенько рассмотреть. Лежа было трудно с этим справиться, поэтому я старательно подтянула на руках свое малоподвижное тело и постаралась опереться спиной о спинку кровати.