– Может, у меня тоже получится, если я коснусь Камня Судьбы, – сказал он, и Саймон сам не понял, почему от этих слов по коже побежали мурашки.

– Возможно, – согласился он и замолчал. Он любил брата, даже если они иногда ссорились – ладно, почти постоянно. Но Нолан явно жаждал власти и сопутствующего уважения, а Саймон сомневался в его намерениях. Поэтому, когда Нолан вернул Осколок в часы, Саймон осторожно закрыл крышку и убрал их в карман. Он доверял брату; по крайней мере, хотел ему доверять. Но он давно перестал его понимать и не представлял, на что тот готов пойти ради цели. Кто знает, не украдёт ли он единственное напоминание о дедушке.

– Ты смелее меня, – помолчав, сказал Саймон, и Нолан посмотрел на него в замешательстве.

– Чую, многие с этим не согласятся, – пробормотал он, и Саймон покачал головой.

– Ну и что? Это правда. Ты готов был защищать Наследников в одиночку. Ты врал нам, что заодно с Вадимом, а сам рисковал. – Саймон кивнул в сторону пещеры, где Наследники смеялись и болтали, будто и не было никакой ссоры. – Знаешь, ты на них совсем не похож.

– Да, я уже понял, – проворчал Нолан, и Саймон красноречиво на него поглядел.

– Речь не про способности, – сказал он. – А про то, что ты заслужил своё место. Ты потом и кровью проложил дорогу сюда. А мы… – Саймон пожал плечами. – От нас требовалось просто прийти. Экон тебе завидует – в отличие от него ты действительно что-то сделал.

Несмотря на мрачное выражение лица, уголок губ Нолана дрогнул в едва заметной улыбке.

– Я бы с ним справился, – сказал он.

– С лёгкостью, – согласился Саймон, и подёргивание превратилось в усмешку, которая быстро исчезла, когда Нолан вдруг произнёс:

– Ты тоже помог, – сказал он, и Саймон не выдержал.

– Если честно, такое ощущение, что единственное, чего добился я – это смерти Лео.

Нолан нахмурился, и в его взгляде мелькнула горечь утраты.

– Вадим убил Лео. А мы убьём его.

Он сказал это так легко, что Саймон на секунду замешкался. Но он понимал, что так Нолан извиняется перед ним – может, даже протягивает руку над пропастью, которая их разделяла. А большего ему было не нужно.

– Да, – тихо сказал он. – Убьём.

Тело до сих пор ныло, а голова раскалывалась даже после сна, и всё равно Саймон одним из первых поднял руку, когда Ви, азиатская Наследница, тепло встретившая его утром, объявила о наборе добровольцев для ночного патруля.

– Чудесно, – сказала она, улыбаясь от уха до уха. – Все обычно предпочитают вылетать днём, но ночью куда интереснее.

За последние дни… недели… месяцы Саймон навидался такого, что предпочёл бы обойтись без него, но к ним уже присоединились другие добровольцы, поэтому оставалось молчать и надеяться, что это «интересное» не принесёт новых проблем.

– Ты раньше был в Китае? – спросила Ви, когда они вылетели из пещеры в облике рыбных филинов – больших чёрно-бурых пятнистых сов с пучками перьев, торчащими из ушей. Саймону казалось, что обычно они не собираются такими крупными стаями, но Ви успокоила, сказав, что в темноте их всё равно не заметят.

– Нет, – честно ответил Саймон. – Я раньше вообще не выезжал из Нью-Йорка. Только два года назад попутешествовал по стране.

Она моргнула совиными глазами.

– Как грустно, – сказала она тихим голосом, теряющимся на фоне стрёкота ночных насекомых. – Хотя я не лучше. Всю жизнь провела во Вьетнаме. Но моя мама выросла в Лондоне, и я всегда мечтала туда скататься. А вот Фэн объездил весь мир, – добавила она, кивнув в сторону летящего впереди филина. – Родился в Йоханнесбурге, учится в Париже… – Она снова вздохнула. – Не жизнь, а мечта. Я так хочу послушать о его путешествиях, а он упрямится.