Выслушав Сергея, Андрей Михайлович встал с кресла и медленно захлопал в ладошки.

– Не плохо для хулигана. Совсем не плохо! – гость замолк.

Мужчины молчали, находясь в поисках слабостей друг друга. Внезапная ухмылка или подергивание глазом, даже резкое движение руками могло послужить приглашением напасть на своего оппонента. Они стояли, как павлины, распустившие хвосты. Сергей больше не желал отступать и стелиться перед напыщенным клиентом, и Андрей Михайлович, кажется, это чувствовал. Посетитель впервые увидел в психологе достойного соперника. Он смочил губы. Сергей поднес чашку с холодным чаем и отпил немного, не отводя глаз от Андрея Михайловича.

– Вот почему с незнакомцами не стоит говорит о религии и политике. Потому что у каждого своя правда. И никто никогда не узнает истину. Только вера в определенную концепцию способна поддержать ее. Только вера, – задумчиво повторил Сергей.

Андрей Михайлович был спокоен. Его боевой нрав отступил. Тело расслабилось. Он больше не воспринимал Сергея как противника, теперь он видел в нем единомышленника.

– И заблуждается тот, кто пытается навязать свою веру, – добавил Сергей. – Ибо вера – это лишь идея, дарующая приятное состояние ее автору или последователю. Но никто не сможет питаться верой насильно. Вера – это добровольный акт. И каждый верующий во что‑то свое будет питать себя этой идеей. Эта идея никогда не подтвердится. Бог никогда не появится на Земле. Поэтому вера – это лишь топливо для энтузиазма.

Сергей держал спину ровно, так, будто у него вместо позвоночника черенок от лопаты. Его подбородок был чуть приподнят, а руки раздвинуты в стороны. Андрей Михайлович тоже не отступал. Его широко расставленные ноги были крепки, как корни огромного дуба, плечи расправлены, а лицо выражало спокойствие и уверенность.

– Я пришел сюда проучить тебя, – добродушно сказал последний. – Вдобавок я хотел доказать себе, что что‑то из себя представляю. – Он шмыгнул носом. – Я долго готовился к этой встрече, и вот она состоялась. В один момент я даже почувствовал, как кладу тебя на лопатки. Я ощутил свое величие, только величие не дало никакой выгоды. Я одергивал себя, напоминая, что у этого человека тоже внутри живет Бог. Такой же Бог, как и у меня, такая же тишина. Я объяснил себе, что раньше ты поступал гадко и делал это из-за невежества. От страха. Бог видел, как внутри меня происходила борьба. Как месть боролась с прощением. И прощение расцвело в моем сердце. Я увидел твои грани, ты такой же алмаз, как и любой другой человек. В тебе есть все стороны этого мира. Всевозможные проявления. Ты такой же, как и я. В тебе тот же состав, только в другой пропорции. Мы едины. Мы с тобой живем на одной планете, и если посмотреть на нее из космоса, то станет понятно, что наша жизнь – суета. Мы делаем простые действия. Инстинктивно добываем условный мед. Только для чего? – Он задумался. – А разве мы можем поступать иначе? – не дожидаясь ответа, сказал он. – В нас заложена такая программа. И мы выполняем то, что в нас заложено. Только кто это заложил в нас? Вот загадка всех загадок.

Сергей внимательно слушал Андрея Михайловича. По нему было заметно, как он относится к словам мужчины. Где‑то он кивал, а где‑то хмурился. Высказывания Андрея Михайловича не проходили мимо, Сергей активно реагировал на них.

– Мы будем делать то, что нам предначертано. – сказал психолог. – Как гравитация притягивает нас к Земле, как солнце дарит свои лучи, так и мы, люди, просто существуем, и единственное, что нам остается делать, – жить. Ни у чего нет смысла. Смыслом что‑то наделяем мы сами. И если тишина, которая слушает твои мысли, – Бог, то так тому и быть. Я считаю, что нет никаких проблем в том, что человек во что‑то верит. Но эта вера становится проблемой, если человек заставляет верить в нее других. – Сергей вышел из-за кресла. – Я приглашаю к себе клиентов для того, чтобы не учить их жизни, я приглашаю к себе клиентов, чтобы они ответили себе сами, как им лучше жить. Мир многообразен, и представления о мире тоже. Я за живой ум. И пускай тебя не обманывают мои сертификаты за твоей спиной. Это лишь мнения других людей. Я услышал их и сформировал свое. Мне хорошо в мире своих концепций. Если тебе хорошо в своем, то давай закончим нашу беседу и разойдемся подобру-поздорову.