Роджера бросило в жар. Он чувствовал себя, словно перед встречей с самим Господом Богом. По сути, так оно для него и было. Дверь медленно отворилась, в глаза ударил мягкий божественный свет.

И он шагнул в его лучи.

Роджер стоял посреди просторного помещения, залитого белым светом из скрытых источников. Пол был залит мягким матовым покрытием, потолок растворялся в приятной белезне. Сбоку стоял большой рабочий стол, с широким монитором и высоким, вроде бы, старинным, креслом за ним. На спинку кресла был небрежно накинут потрепанный клетчатый плед. Рядом со столом возвышались складные полки, уставленные книгами и заваленные рулонами каких-то карт и схем.

– Приветствую вас, капитан, – раздался со спины негромкий и довольно усталый голос.

Роджер медленно оглянулся, думая только об одном – не свалиться в обморок…

В обморок он не свалился. Перед ним стоял сухонький пожилой человек невысокого роста, в мундире устаревшего образца с давно отмененными капральскими ромбиками на воротнике. Единственное, что поразило Роджера в облике этого, пожалуй, самого могущественного человека в Галактике – это дико контрастирующие с форменными брюками мягкие спортивные тапочки.

– Здравствуйте, – приятным голосом произнес тот, кого называли Железным Капралом, Стариком, командующим, – Мне доложили о вас, доложили… Приятно, однако, познакомиться с таким умным и смелым в идеях молодым офицером.

– Для меня это великая честь… – выпалил было Роджер, но Старик с усмешкой отмахнулся:

– Господин капитан, не забывайте, что я всего лишь простой капрал. И это именно для меня – особая честь общаться с подлинной элитой нашего офицерства… Чаю не желаете?

– Как прикажете, господин командующий! – рявкнул Роджер, выпучив глаза от переизбытка эмоций.

– Чувствуется войсковая закалка – ничем ее не прошибешь, – довольно произнес Старик и крикнул:

– Дежурный! Чаю нам! И бутербродов!

Черный офицер довольно скоро явился с большим подносом, на котором красовались уложенные штабелями простецкие бутерброды с сыром и колбасой и стаканы с дымящемся чаем, в казенных подстаканниках.

– Как там поживает наша оперативная разведка? – добродушно поинтересовался Старик. – Как я слышал, ощущается серьезный кадровый голод?

– Не могу знать, господин командующий! – отчеканил Роджер. – Не имею соответствующего допуска…

– Это правильно, – помешивая чай ложечкой и причмокивая, сказал Железный Капрал, – Я вот тоже много куда не имею допуска. Мне, как капралу не положено. Потому вынужден делать выводы из ограниченного количества информации… Да-с…

– Вы, наверное, шутите, – натужно улыбнулся Роджер, – ведь вы – величайший командующий в истории!

– Вот именно, – без ложной скромности кивнул Старик, – командующий, а не всезнайка. Вот вы, такой шустрый юный капитан, вы, скажем, знаете, в чем подлинная сила и мощь Директории?

– Я полагаю, – осторожно сказал Роджер, – в мощи ее армии и умелом руководстве…

– Да бросьте! – снова отмахнулся Старик, – это пропаганда, необходимая для масс, но никак не для высшего звена нашей армии. Вся сила Директории в ее особой структуре, благодаря которой эта машина работает одинаково мощно и стабильно, независимо от того, кто в ней служит и кто ей управляет. Любой винтик в ней легко заменяем, а в запасных частях Директория не знает нужды. Я – живой тому пример. Я столько лет руковожу Директорией со своего капральского уровня и делаю это довольно эффективно. А в чем причина?

– В вашей непревзойденной прозорливости, таланте военачальника, природной энергии и харизме подлинно народного лидера, – дипломатично предположил Роджер.