Каждое мамино слово как плевок. Понимаю, что она полностью права. Но мне совсем не нравится идея деления людей на сорта по финансовым возможностям и социальному статусу. И с Димой я совсем не потому, что у его родителей много денег, а потому, что люблю его.

- Ты уже сообщила ему о ребёнке?

- Нет, он с родителями за границей, на лыжах катается. Вернутся только на выходных.

- Вот! Ещё неизвестно, как он отреагирует. Может, скажет аборт делать!

- Почему аборт? Он же любит меня!

- Потому что любовь тут ни при чём. У него планы на жизнь, амбиции. Ему вовсе не надо сейчас связывать себя по рукам и ногам подгузниками и бессонными ночами. Может, он со временем и женщину себе планирует найти достойную уровня своего папаши.

- Мам, ну зачем ты так говоришь? Какую ещё женщину?

- Ох, Машка… Какой же ты всё-таки ещё ребёнок. Ладно, давай пока не дёргаться. Дождёмся твоего Ромео из отпуска, расскажешь ему, а там думать будем.

4. Глава 4

Маша

До выходных многократно прокручиваю в голове сцену, проговаривая речь, в которой я сообщу Диме о том, что мы с ним скоро станем родителями. Почему-то я абсолютно уверена, что он обрадуется. Он ведь любит меня, а малыш – плод нашей любви.

Немного волнуюсь, как справлюсь с беременностью и ребёнком. А вдруг из-за токсикоза не смогу ходить в университет? Или с утра нужно будет сдавать анализы и придётся опаздывать на первую пару – как на это посмотрят преподаватели?

Получается, у нас будет брак по залёту. Все говорят, что такие союзы недолговечны, потому что мужчин нельзя принуждать к женитьбе. А вдруг и у нас так получится? Отгоняю от себя эту крамольную мысль. Глупости! Когда двое женятся по любви, то какая разница, ждут они ребёнка или нет? Но червячок сомнения сидит во мне и периодически шевелится, напоминая о своём существовании.

Всё время витаю в облаках. Очень волнуюсь, как всё пройдёт, что Дима скажет, как отреагируют на новость его родители, поэтому не могу сосредоточиться на лекциях и постоянно получаю замечания. Кажется, выходные никогда не наступят. Но календарь движется неумолимо, и Дима с родителями возвращаются.

Встречать их в аэропорт мама меня не пускает. На улице снова намело снега, движение по дорогам затруднено.

- Мам, ну мне очень надо. Мне не терпится с Димой поговорить.

- Успеешь. Тебе сейчас вредно мотаться по заснеженной трассе. Мало ли что! Тем более, вечер, темно уже.

- Ну почему ты меня не понимаешь? – я в отчаянии!

- Понимаю, доченька, но стараюсь быть благоразумной. Молодые-горячие часто делают глупости, о которых потом всю жизнь жалеют.

- Мамуль, я его так люблю, так люблю! Я еле дожила до сегодняшнего дня!

- Знаю, моя хорошая. Но всё равно потерпи до завтра.

Сержусь на маму, но на рожон не лезу. В чём-то она права – темно, холодно, снежно. Такси наверняка возьмёт двойной тариф, а у нас с деньгами всё хуже.

Дима прилетает, они удачно добираются до городской квартиры, присылает сообщение, и мы договариваемся встретиться на следующий день на занятиях в университете. Не могу решить, дотерпеть до конца пар и сообщить ему наедине в спокойной обстановке или сказать сразу при встрече?

Утром долго кручусь перед зеркалом, навожу красоту. Сегодня я должна быть сногсшибательной! Потому что… потому что есть шанс, что, узнав о ребёнке, Дима сразу сделает мне предложение. Или не сегодня?

- Да красивая, красивая уже! Поторопись, а то опоздаешь!

Как у мамы всё просто. Жизнь – будто бухгалтерия. Дебет, кредит, приход, расход, налоги. Шаг в сторону приравнивается к побегу. Иногда мне кажется, что в голове у неё компьютер вместо обычного мозга, и он непрерывно выполняет какие-то вычислительные действия. А что у неё вместо души, я никак не могу определить. Порой она кажется такой живой и эмоциональной, но в другие моменты превращается в рациональную вредину. Разве у такой может быть сердце и душа?