Захватив перстень с изумрудом – амулет для усиления слуха, наместник открыл дверь на потайную лестницу, спустился вниз и прошел по подземному ходу к скрытой двери. Внимательно оглядев через небольшую щель узкую пустую улочку, он выскользнул наружу. Магический жучок, давно прицепленный к менестрелю, доложил, что юноша успел удалиться от дворца на порядочное расстояние. Прибавив шагу, Вальдорн заспешил и вскоре нагнал Эверетта. Наместник пошел за ним на расстоянии нескольких метров, не забывая изображать провинциального ротозея, заинтересованного разглядыванием улиц.

Вскоре Эверетт исчез за дверью трактира «Десять кур». Потоптавшись немного на улице Узелков, словно принимая решение, Вальдорн тоже вошел внутрь.

Менестрель уже сидел за угловым столом в компании светловолосого красавчика, которого наместник видел днем, и потрясающей девушки. Несмотря на очень неудачно наложенную косметику, скорее всего наложенную намеренно неудачно, красота незнакомки сияла, как бриллиант сквозь слой пыли.

Вальдорн услышал, как мужчина представляет свою спутницу радостному и слегка смущенному Эверетту:

– Моя сестра Элия. Она плетет иллюзии для рассказов.

«Что ж, может, и правда сестра. Они абсолютно не похожи друг на друга, хотя в силах есть что-то общее», – хмыкнул мужчина, уселся за свободный столик неподалеку и, заказав для виду какой-то гадости, щедро сдобренной специями, приготовился подслушивать дальше.

«Какой милый мальчик, – думала Элия, разглядывая Эверетта и ласково улыбаясь ему. – От него буквально веет теплом и наивностью. Как редко встречается такое в жестоких мирах. Похоже, что он еще действительно мальчик. Такой стеснительный и чистый. Прелесть! Только кого же эта прелесть привела с собой на хвосте?»

Уровень силы незнакомца, вошедшего вслед за Эвереттом, хлестнул девушку, словно плетью. А непримечательно-серая внешность мужчины, скорее всего, являлась личиной, но настолько хорошей, что принцесса даже не попыталась заглянуть за нее.

Элия потихоньку наступила под столом на ногу брата и бросила быстрый взгляд в сторону незнакомца. Взвыв (нога, в которую угодила молния с магической книжки, продолжала изрядно ныть) и проглотив щедрый поток бранных слов, уже готовый сорваться с языка, Джей украдкой посмотрел в направлении, указанном сестрой, и мысленно бросил девушке: «Вовсе не стоило лишать меня способности к передвижению из-за того, что в сей скромный притон изволили пожаловать их светлость наместник Вальдорн. Даже под личиной не узнать сложно, у него очень запоминающаяся сила, нашего Энтиора чуток напоминает».

«Чудесно, – промурлыкала в ответ сестра, – рыбка сама плывет в наши сети. Смотри, милый, он с тебя глаз не сводит!»

Поперхнувшись пивом, Джей ответил:

«Буду искренне надеяться, что ты отобьешь его у меня».

Даже участвуя в мысленном диалоге, Элия не прекратила веселого щебетания:

– О, Эверетт, Джей говорил, вы менестрель. Сами сочиняете? Или исполняете уже известные произведения?

– Как правило, уже известные, но иногда… Сочиняю… самую малость… – смущенно пробормотал юноша.

Он не отрываясь смотрел на девушку, и в его душе уже носились отрывки прекрасных мелодий и возвышенных сонетов, посвященных прекрасной даме сердца, первой реальной даме, прежние были лишь плодом юношеских мечтаний. Фирменное блюдо госпожи трактирщицы, забытое на тарелке, безнадежно остывало.

– Как интересно! – оживилась Элиа. – Вы обязательно должны исполнить нам что-нибудь из своих сочинений.

«Милая, на кого ты все-таки собралась охотиться, на менестреля или на наместника? Ты не перепутала, часом, столик»? – нетерпеливо встрял Джей.