Волнуясь за Арсения, Алексей попросил двоих ребят стоять у двери и если понадобится, вмешаться. Арсений спустился в подвал, где находились камеры для особо опасных преступников и открыв дверь, смело вошёл.

Арсений открыл камеру и смело вошёл, Молчун сидел на бетонном полу, положив голову на колени и будто спал.

– Ну что Молчун? Пришла пора платить по счетам? – хмурясь, спросил Арсений.

Молчун медленно поднял голову.

– Ты кто такой, чтобы судить меня? – хриплым голосом спросил Молчун.

– Я тот, который смотрел и ничего не мог сделать, в силу своего возраста, когда насиловали его мать, потом зверски убивали его отца и затем ударом ножа в сердце, убили и мать. Я тот, который все эти долгие годы жил с мыслями о мести. Как жаль, что и я не могу поступить с тобой так же, как ты поступаешь с людьми. Хладнокровно зарезать тебя. С удовольствием сделал бы это – говорил Арсений, сжимая кулаки.

– Да пошел ты…ментяра поганый – смачно сплюнув на бетонный пол, зло скрепя зубами, ответил Молчун, поднявшись и встав у стены в угрожающую позу, будто готовясь к прыжку..

– Убить не смогу, это суд будет решать, но…поквитаться не удержусь – сказал Арсений, ожидая нападения Молчуна.

– Щенок! Не родился ещё человек, который бы поднял руку на Молчуна – рявкнул мужчина и размахнулся, чтобы ударить кулаком в лицо Арсения.

А парень только и ждал выпада с его стороны, резко отклонив голову, Арсений первым ударил кулаком в лицо Молчуна. Но удар был не сильный, Арсений хотел протянуть удовольствие, которое он испытывал в данную минуту. Это была месть не только за родителей, перед глазами стояли фотографии, которые он видел в деле Молчуна и искажённое страхом и болью лицо сторожа ювелирного магазина. И неизвестно, скольких он ещё хладнокровно убивал. Молчун опять сплюнул и ухмыльнулся.

– Молокосос. Да ты и бить не умеешь – процедил он сквозь зубы.

Арсений не ответил. Он ждал следующего выпада со стороны Молчуна. Тот двинулся на парня и поднял ногу для удара, тут Арсений ещё раз, но посильнее, ударив Молчуна кулаком в челюсть, подняв ногу, ударил в пах. Молчун застонал и пригнувшись, схватился руками за пах.

– Падла! Убью! – бешено сверля глазами, закричал Молчун.

– Утри слюну, век не отмоешься после тебя – спокойно сказал Арсений.

Молчун сдаваться не хотел, он неплохо сохранил форму, хотя и было ему далеко за сорок. Началась борьба, в которой Арсений игрался с Молчуном, будто с мышью. То наносил удар ногой, то рукой, это продолжалось минут сорок, Арсений специально тянул время и не отключал Молчуна, хотел, чтобы и ему было больно, хотя бы физически. Силы у Молчуна иссякли, лицо было в крови, он то и дело сплёвывал на пол, потом сел и перестал сопротивляться.

– Я вспомнил…гадёныш. Надо было и тебя тогда задавить, как вошь. Зря внимательней не осмотрели дом – проговорил Молчун, зло посмотрев на Арсения.

– Да, зря. Надо было добить. А теперь я всех Вас давить буду. И до Пашки доберусь – ответил Арсений.

Молчун зло расхохотался.

– Руки коротки, чтобы до Пашки добраться. У него крыша крепкая – закричал он и осёкся, поняв, что сболтнул лишнего.

– Правда? Ошибаешься Молчун. Руки и до крыши доберутся, это тебе Большаков обещает – спокойно ответил Арсений.

– Да я тебя… – прошипел Молчун, резко поднявшись с пола и двинувшись на Арсения.

Парень применив несколько приёмов борьбы, одной ногой, не опуская её, сильными ударами уложил Молчуна наповал. Тот упал на пол и больше не двигался.

– Мразь – прошептал Арсений и вышел из камеры.

Алексей с нетерпением ждал его.

– Ну что, поговорил? – спросил он.

– Поговорил. Молчун со зла ляпнул, что у Пашки крепкая крыша. Значит, есть человек в верхах, с поддержкой которого бандиты так нагло действуют. Надо за домом наблюдение устроить. Уверен, мы выйдем на того, кто их крышует. Видимо ему платят большие деньги, иначе как объяснить, что кто-то рискует своим положением и действует против закона – сказал Арсений.