Фитч на секунду заглянул в кабинет и тут же пригласил Белозёрова.

Сидевший за необъятным столом Роберт Бернет Дэвид Мориер обладал внешностью незаурядной. На продолговатом лице выделялись мощный морщинистый лоб, массивный подбородок и монументальные бакенбарды, – единственная растительность на безукоризненно лысой голове. Между лбом и подбородком безраздельно царил крупный нос с аристократической горбинкой. Уверенный взгляд чёрных глаз гармонично довершал облик человека сильного и властного, – под стать представляемой империи.

И всё же внимание Сергея сразу же привлекла совсем другая персона.

Изначально он вообразил себе дочь посла стандартной английской барышней. Ну, что-нибудь тощее, рыжее, веснушчатое – словом, довольно бесцветное. И заранее терзался извечной дилеммой художника: рисовать, как есть, или с комплиментом? В первом случае заказчик может обидеться. Во втором потрафишь заказчику, однако погрешишь против истины… Но уже с первого взгляда Сергей понял, что никакой дилеммы не будет. Дочь посла буквально просилась на полотно.

На фоне отца с его квадратными плечами и короткой толстой шеей мисс Элен, стоявшая у стола, выглядела Дюймовочкой. Темноволосая девушка лет двадцати пяти несомненно была красива. Нежные черты лица, – и спокойный, твёрдый взгляд больших изумрудно-зелёных глаз. («Девушка-то с характером», – машинально отметил Сергей.) Стройная фигура с тонкой талией, – и высокая грудь, равно способная выкормить ребёнка и соблазнить мужчину… Одета она была в черную юбку до пят и белую блузку с чёрным же шёлковым бантом на шее.

– Мистер посол, мисс Мориер, позвольте представить вам известного русского художника мистера Белозёрова, – церемонно произнёс Фитч.

Посол Её Величества королевы Виктории грузно выбрался из-за стола и сделал шаг навстречу Сергею. Выяснилось, что он среднего роста и коренаст. Рукопожатие было ожидаемо сильным. Последовала басовитая фраза на английском языке, из которой Сергей не разобрал ни слова.

– Мистер посол выражает удовлетворение по поводу того, что портрет его дочери будет рисовать столь талантливый мастер как мистер Белозёров, – перевёл Фитч.

Повернувшись к мисс Элен, Сергей поклонился. Девушка протянула узкую руку, и Сергей протокольно коснулся её губами. Рука оказалась тёплой, пряно пахнущей духами.

Мориер пригласил всех за чайный столик, стоявший в глубине кабинета, неподалёку от разожжённого камина. По распоряжению помощника лакей принёс напитки, разную выпечку и английский вариант варенья – джем. Девушка сама разлила чай. «Угощайтесь, мистер Белозёров, возьмите бисквит». Посол предпочёл кофе с толикой коньяку.

С чашками в руках приступили к обсуждению деталей.

– Вы уже решили, в каком интерьере мисс Элен будет позировать? – спросил Сергей.

– Мы думаем про наш зимний сад, – сказал Фитч, поигрывая ложечкой. – Там очень уютно и хорошо. Но, конечно, последнее слово тут за вами.

– Надо посмотреть, – решил Сергей. – Однако в принципе мысль удачная. Растения дело живописное, вполне могут выгодно оттенить женскую внешность.

Мориер что-то спросил.

– Мистер посол интересуется, как долго, по практике, длится работа над портретом, – перевёл Фитч.

Сергей развёл руками.

– Это как пойдёт… Сначала эскизы, а холст уже потом. Обычно от десяти до двадцати сеансов, каждый по два-три часа. Больше, как правило, тот, кого рисуют, не выдерживает, – устаёт.

– Так значит, трудиться будете не только вы, но и я? – спросила девушка с улыбкой. Как и Фитч, она сносно говорила по-русски. Голос был низкий, приятный, – чистое контральто.

– Обязательно, мисс Мориер, уж не обессудьте, – с улыбкой же ответил Сергей. – Позировать – дело непростое.