– Позвони ей, – сказал Сэм.

Розали повторила мне его указание.

Смысла в этом не было. Ната не отвечала. Мэри резко вывернула руль и перестроилась вправо. Впереди возник крутой поворот. Машину занесло и едва не выбросило на обочину. Мне пришлось вцепиться в сиденье впереди. Девушка перехватила руль и вжала педаль газа в пол. Эту дорогу я не помнила. Мы двигались по промышленной зоне, в забытой всеми части города. Всюду заброшенные бетонные конструкции, контейнеры и груды строительного материала. Здесь общественный транспорт не ходит. Неудивительно, что дорога кажется мне совершенно незнакомой.

– Нет пожарных машин, – шептала я, обращаясь скорее к себе, чем к остальным людям в салоне. – Почему их нет…

Мэри поймала мой взгляд в зеркале. Видок у нее так себе… Белая, с полузакрытыми темными глазами, нетронутая ни одной эмоцией, она вернула внимание к дороге почти тут же, как только я посмела себе нахмуриться, изучая ее.

Ни дыма, ни света пламени в темном ночном небе. Меня словно пронзило разрядом тока. Стало понятно, почему на пути не было ни одной пожарной машины.

Уже знакомое здание больницы, как ни в чем не бывало, стояло на пустыре посреди леса. В окнах горел тусклый зеленоватый свет. На входе курила пара молодых людей в халатах. За входными дверьми виднелись медсестры и санитары, не спеша бредущие по своим делам. Свет в окне моей бывшей палаты не горел, как и в палате Натали.

«Это безумие?»

– Вилл? – настороженно позвала мама.

Я таращилась прямо перед собой.

«Нет, это шутка».

– Она сказала, что в больнице пожар…

– Вилл, что-то не так, – дрожащий голос матери, сидевшей рядом, сбил меня с толку. Она звучала более напуганной, чем я казалась самой себе.

Я подняла глаза на Сэма и Мэри. Они молчали.

– Сэм, что случилось? – проговорила Розали более трезво.

Молчание.

Нет. Что-то произошло. Ната бы не стала просто так мне звонить…

– Вилл! Стой!

Захлопнув дверь, я двинулась к входу в больницу. Мама шла следом, что-то крича мне вдогонку.

– Девушка, вы к кому? – мужчины на входе сделали шаг на встречу, явно с целью перегородить мне путь.

– Мне нужно попасть в 173 палату. Там моя подруга.

– Ночью вход в больницу запрещен. Приходите завтра.

«Хрен тебе!»

– Стой!

– Не трогайте ее! – кричала мама.

– Сэм!

Блондин оттолкнул одного из мужчин и сжал меня в свои удушающие медвежьи объятия. Я попыталась сопротивляться, но руки и ребра пронзила сильная боль, из-за которой я тотчас же прекратила всяческие попытки вырваться. Он оторвал меня от земли и потащил к машине, как если бы я была не более чем пластиковой игрушкой. Санитары еще долго ругались и грозились вызвать полицию, но ближе к машине подходить не стали. Мама объяснила ситуацию, видимо, соврав на счет моего состояния, затем торопливо последовала за нами.

– Розали, это ловушка, – прозвучал голос Мэри где-то рядом.

– Быстрее, Роуз! В машину!

Словно непослушного маленького ребенка Сэм закинул меня на сидения машины и хлопнул дверью.

– Быстрее!

– Они здесь? – вопрошала Розали, с ужасом оглядываясь по сторонам.

Она села на сидение рядом и схватила меня за руку.

– Дай ее телефон! – нечеловеческим голосом приказал Сэм и мама повиновалась. Мой телефон вмиг оказался у мужчины.

– Что происходит?! – заорала я.

Как только автомобиль тронулся, меня вжало в спинку сидения. Развернув на сто восемьдесят градусов машину, Мэри направилась вглубь леса, к выезду.

– Вилл, это ловушка. Мы зря сюда приехали. Нельзя было этого делать.

– О чем ты, мам? Какая ловушка? Натали нужна помощь!

– Это ловушка.

– Я не понимаю. Что произошло?

В это мгновение мир вокруг и его люди казались мне злом. Все были врагами. Я смотрела на маму и не понимала кто она. Не понимала, что ею движет.