– Ты вернулся, чтобы остаться или продать дом?

– А что? Неужели ты скучал без меня, Бадди?

– Нет, но по крайней мере ты из этого штата. Ты знаешь, что, «массачусетс» на языке индейского племени пискатауай означает говнюк?

– Ты все такой же юморист.

– Да. И собираюсь в писатели. Хочешь знать, для чего Бог дал чайкам крылья?

– Для чего, Бадди?

– Чтобы они могли измочалить ими французов[44].

Я взял с полки газету и соломинку для фрапе. С газетой под мышкой прошествовал к телефону, раскрыл справочник. При желании я мог бы унести его с собой: справочник не привязали к телефону. Действительно, ну кому могут понадобиться телефонные номера округа Касл?

В справочнике значились двадцать Дивоуров, что меня особо не удивило: в здешних местах эта фамилия достаточно распространенная, вроде Пелки, Боуи или Тутейкер. Я думаю, причина проста: некоторые семьи размножались быстрее и не жаловали путешествия.

Один из Дивоуров проживал на Уэсп-Хилл-роуд, но ни Мэтти, ни Матильда, ни Марта, ни просто М. Рядом с телефонным номером стояло имя Лэнс. Я взглянул на первую страницу справочника. Издан в 1997 году, когда муж Мэтти еще пребывал в мире живых. С этим все ясно… Но фамилия вызывала у меня определенные ассоциации. Дивоур, Дивоур, восславим знаменитых Дивоуров, кто же ты, нужный мне Дивоур? Но память не желала мне помочь.

Я ел гамбургер, пил фрапе и старался не смотреть на добычу клейкой ленты.

Ожидая, пока болезненного вида, молчаливая Одри отсчитает мне сдачу (на пятьдесят долларов я по-прежнему мог столоваться в «Деревенском кафе» целую неделю… если сосуды выдержат такое количество холестерина), я прочитал еще одну наклейку, украшавшую кассовый аппарат. Очередной шедевр Бадди Джеллисона:

Смеха этот изыск у меня не вызвал, зато помог найти ответ на одну из загадок, которые подбросил мне этот не так уж давно и начавшийся день: я вспомнил, откуда мне знакома фамилия Дивоур.

Я человек обеспеченный, по местным меркам даже богатый. Но на озере жил один человек, который по тем же меркам считался фантастическим богачом. Разумеется, если он до сих пор ел, дышал и попирал землю ногами.

– Одри, а Макс Дивоур еще жив?

Она чуть улыбнулась:

– Да. Но здесь мы видим его нечасто.

Я расхохотался. Вот смешно, так смешно, это тебе не глупые наклейки Бадди. Одри позволила себе хихикнуть. Кожа у нее всегда отливала желтизной, а теперь она просто явно нуждалась в пересадке печени. Бадди удостоил нас сурового взгляда библиотекаря. Он сидел у другого конца прилавка и изучал рекламный буклет гонок серии NASCAR, которые в эти выходные проводились в Оксфорд-Плейнс.

Обратно я поехал той же дорогой. Большой гамбургер – не лучшая еда для жаркого дня. Он нагоняет сон и затягивает мозги туманом. Мне более всего хотелось приехать домой (я уже считал «Сару-Хохотушку» домом, хотя не пробыл в коттедже и двадцати четырех часов), плюхнуться на кровать в северном крыле под вращающимся вентилятором и придавить пару часов.

Проезжая Уэсп-Хилл-роуд, я притормозил. Белье висело на веревках, перед трейлером валялись игрушки, а вот «скаут» отсутствовал. Видать, Мэтти и Кира надели купальники и отправились на общественный пляж. Они обе мне понравились, очень понравились. Короткая замужняя жизнь Мэтти каким-то боком связала ее с Максом Дивоуром… но, глядя на ржавый, пусть и большой трейлер, стоявший у проселка, вспоминая застиранные шорты и топик из «Кей-марта», я сомневался, что она стала близкой родственницей Макса.

Прежде чем в конце восьмидесятых удалиться на покой в Палм-Спрингс, Максуэлл Уильям Дивоур был ключевой фигурой в компьютерной революции. Делали эту революцию преимущественно молодые, но и Дивоур показал себя молодцом – легко просчитывал маневры своих и чужих на игровом поле и понимал правила. Начинал он в тот период, когда для хранения памяти использовалась магнитная лента, а не компьютерные чипы, и монстр, размером со склад, под названием УНИВАК