Валерия возразила:

– Толя не пьет.

– Что ты говоришь? – с сарказмом воскликнула Елизавета: – Трезвенник? Только что видела своими глазами. Так не пьет, что еле стоит на ногах и языком не ворочает. Лера, опомнись, – принялась увещевать она, – Французский никчемнейший человечишко. Одно слово: подданный. Он на шее твоей сидит да еще, наверняка, упрекает тебя, обижает…

Валерия обреченно молчала. Покорность подруги Елизавету взбесила.

– Черт возьми! – закричала она. – Олух какой-то тебя, красивую умную бабу, унижает! А ты спокойна? Да, ку-куру-куку?! Неужели это все тебя не колышет, не колет?

– Колет! – взорвалась Валерия, тоже переходя на крик. – Да, колет! Очень сильно колет! Что уставилась? Колет! Колет! До самой печенки колет!

– Не нервничай, – сказала Елизавета, мгновенно успокаиваясь сама. – Если колет, так в чем же дело?

– А ты не знаешь? Сейчас расскажу. Психолог Левин проводил эксперименты на крысятах. Одних он нежно поглаживал, других колол, а третьих оставлял без внимания. Знаешь что в результате произошло?

Елизавета равнодушно пожала плечами:

– Понятия не имею.

– Те крысята, которых он поглаживал, выросли здоровыми. Те, которых колол, тоже были здоровыми, но… злыми. Оч-чень злыми, – прошептала Валерия и тут же закричала: – А вот оставленные без внимания, болели! Сильно болели! Понимаешь? Я не хочу болеть! Я нормальная! Здоровая! Хоть и злая! Ну уж прости! Меня давно не гладил никто!

Она сделала паузу и продолжила уже тихо, даже устало:

– Лизка, отвяжись, пусть лучше колет. Ведь кто-то же должен меня любить.

– Хочешь сказать, колоть, – ехидно поправила Елизавета.

Валерия снова перешла на крик:

– Да! Хоть так! Любить и колоть, колоть и любить! Любить хоть с дивана! Лишь бы не это проклятое одиночество! Не болонку же мне заводить!

На ее лице застыла гримаса боли. Казалось, еще немного и слезы брызнут из глаз.

– Та-ак, – подытожила ошеломленная Елизавета, – полный ку-куру-куку наступил в твоей жизни. Ну, подруга, ты себя довела. Вижу, пора мне всерьез заняться тобой. Я, дура, думала, что дела вот-вот повернут на лад, а тут и конь не валялся – столько работы. Что ж, придется засучивать рукава.

На самом деле этот «ку-куру-куку», по мнению Елизаветы, никогда в жизни Леры и не прекращался. Одного за другим она подбирала непутевых мужчин, неудачников, бездомных, а, порой, и безработных…

– Теперь мы пойдем другим путем, – грозно сказала Елизавета в действительности засучивая рукава.

– Это каким? – струхнула Валерия.

– Сначала определимся Что нам нужно, а потом будем Это брать!

Валерия оторопела.

– Как брать? – прошептала она.

– Когда установим – Что, тогда и узнаем Как, – деловито пояснила Елизавета. – Ты в курсе как умная стильная женщина покупает одежду?

– Экспроприирует деньги у мужа и покупает.

От мысли такой Елизавета просияла и с восторгом облегчения воскликнула:

– Слава богу, хоть одну мудрую мысль я услышала от тебя! Лерка, оказывается, ты не безнадежная дура – бывают проблески знаний и у тебя, но речь о другом. Сейчас я о тактике говорю, а не о бабках. У умной женщины бабки всегда имеются, поэтому перейдем к тому, как она их тратит. Это ты знаешь?

Валерия, по всем признакам прикинув, что под умной стильной женщиной подразумевается круглая дура, смело предположила:

– Знаю, все деньги она тратит на шмотки.

– Правильно, – одобрила Елизавета. – Но сначала тщательно изучает себя, ищет плюсы и минусы в своей фигуре… Себя ты изучила?

– Изучила.

– Согласна. Ты всех мыслимых и немыслимых психоаналитиков до косточек обглодала, постигла все теории, следовательно прекрасно знаешь что у тебя за «фигура». Облегающее тебе пойдет.