Запечатанный конверт. А в нем письмо:

«Жаба, я так и не смог отблагодарить тебя за спасение жизни, так что спешу исправить оплошность. Сегия – лучший из моих телохранителей. Он отличный парень и хороший товарищ, надеюсь, вы подружитесь».

Я поднял глаза на щеголеватого блондина, стоявшего передо мной. Хорош подарочек…

– Господин каптер… – начал северянин.

– Называй меня Жабой, как все! – скривился я. – Тебя прислали за мной шпионить?

– Нет, госпо… эээ… Жаба, – Сегия улыбнулся. – Меня прислали вам помогать. Я неплохо разбираюсь в торговле, отлично считаю в уме и хороший воин.

Я кивнул и отвернулся. Не люблю телохранителей. Никогда не любил.

Вообще, Сегия оказался неплохим парнем. И отношения у нас складывались хорошие, до тех пор, пока он не становился тупым исполнителем приказов царя.

«Это место выглядит опасным, вам стоит вызвать подкрепление».

«Я обязан защищать вас!»

Интересный парень этот Сегия. О женщинах он говорит, что «никогда не станешь для них идеальным. Чистый, богатый, сильный герой вызывает в них столько же недовольства, сколько грязный нищий скот». О богатстве: «деньги – хорошее мерило жизни. Хоть и однобокое. Зато никаких двойных толкований». О происхождении: «Важно, в какой семье человек родился. Ведь он на самом деле помнит жизни всех своих предков. А что до нищих гениев из-под забора, так никто же не знает, что у них на самом деле за род, они же не от гиены на свет появились». О женитьбе: «Жена не должна ни в чем нуждаться – ни в деньгах, ни в одежде, ни в мужском внимании. Не женюсь до тех пор, пока не закончу воевать». О войне с Белафортом: «Они ублюдки».

***

Мы сидели на одном месте уже четвертый день. Погода в Улла-Кутте или хорошая, или такая, что на улицу не выглянешь. Дождь стоял непроницаемой стеной, в нижнем городе люди ходили по пояс в воде, а мой дом к счастью, возле Виноградного Урочища, на естественной террасе, с которой вода сливалась сама по себе. Вообще-то, моя миссия в Улла-Кутта была довольно деликатной. Здесь в горах выращивали особую травку, при жевании листиков которой человек переставал чувствовать боль и становился бесстрашным. Очень ценное растение, только к нему очень легко пристраститься, поэтому в больших городах оно запрещено. Ну а мне нужно было найти поставщика… Очень нужно, приказ царя. А официально я здесь для того, чтобы заключить договор подряда на вяленое мясо, конечно.

Дом заколочен, никого нет. Я остановился, задумавшись. Похоже, придется все-таки обращаться к местному тану, никуда не денешься. Я стал взбираться на лошадь, стряхивая с сапог пласты грязи. Ненавижу дожди. Северянин благоразумно молчал, не отпуская никаких комментариев. Он за дни нашего затворничества успел изучить, что когда у меня такое выражение лица, лучше просто не подходить, потому что запросто можно получить по шее. Или в нос, как у меня настроение будет. В самом плохом случае – коронный в челюсть.

Тан мне как-то сразу не понравился. Наверное, потому что придраться в нем было не к чему – доверительное лицо с небольшим шрамом над бровью, одет без претензий, но и не простецки, роста невысокого, зато сложение отличное. Идеальный тан. Хоть портрет пиши в качестве образца тана для будущих поколений.

– Чем могу служить? – голос поставленный, интонация без заискивания, но сказано вежливо и уважительно. Такой человек обязательно должен иметь изъян, в половину Семиморья размером. Иначе что он прикрывает таким количеством достоинств.

– Мне нужен этот человек, – я протянул ему бумажку с именем. Он удивленно поднял брови. – Приказ царя. Не обсуждается.