– Их двое! Всего двое! Заманим их в узкое место. За спиной вход. Отступаем…

Получив от своего начальника приказ, Тибалт хлопнул по спине Оркаца, а тот предупредил Эгуна о том, что тактика боя изменилась. Все воины одновременно сделали шаг назад, а после этого – ещё один. Они старались не спешить и действовать как можно более уверенно, хотя в груди у каждого из них сердце от ужаса сжалось до размера лесного ореха. Страх свойственен всем. У воинов он был тоже. Но бежать с поля боя они не могли – поэтому шаг за шагом отступали в сторону шахты.

Рыжеволосая Идоя была уже далеко от входа. От той ноши, что была у неё на плече, спина у девушки ныла. Она понимала, что если не отдохнёт, то через минуту рухнет и уже наверняка не сможет подняться. Поэтому Идоя как можно более осторожно опустила тело бога на землю, поправила ему голову, а после этого выпрямилась. Кости её позвоночника захрустели как у старухи.

– Значит, я ещё жива…

Однако же эта мысль её не сильно обрадовала. У входа в шахту шёл бой – не то контрабандистов, не то наёмников, которые крали мирных еркилийцев и продавали их уже как рабов.

Приложив ладонь к губам, Идоя еле слышно начала молиться. Вдруг девушка замерла. Она повернула голову в ту сторону, откуда пришла. Ещё несколько мгновений назад она слышала, как оттуда раздавались вопли и лязг мечей, – и вдруг всё стихло. «Что, неужели все они погибли?» – подумала она – и ещё о том, что вход в пещеру для тварей теперь был открыт.

– Ну всё… – прошептала Идоя и, вынув свой клинок, приготовилась к последней битве.

В этот момент раздался грохот. Девушка вздрогнула.

– Матерь Божья! Прости меня за всё! И за грехи, что я ещё не совершила… Прости меня за то, что прикоснулась к богу. За то, что…

Тут Идоя задумалась: «Но ведь я же его спасла! Если бы не я, он бы погиб в своём прозрачном ящике – или его загрызли бы харицы. Ведь я же…»

Прогремел ещё один выстрел. Девушка опять вздрогнула и снова зашептала слова молитвы. Потом раздались крики. Их издавали те, кто бился с тварями.

Идоя посмотрела на бесчувственное тело, прислонённое ею к стене. Бог был без сознания. Ей стало любопытно, что же именно происходило там, у входа в шахту. Девушка быстрым, но тихим шагом – этому её научил наставник в монастыре Джергори – поспешила обратно. Свет становился ярче. Охотница прищурилась и выглянула из-за угла туннеля.

– Боги!!! – вскрикнула она.

Увидев серебристые латы, Идоя обрадовалась – ведь воины наверняка пришли за тем, кого она спасла. Однако же, увидев то, что солдаты в латах убивали тех вооружённых мужчин, которые до этого бились с тварями, девушка засомневалась в том, что пощадят её саму. Впрочем, головорезы из клана Гароа не намерены были сдаваться: они просто отступили в темноту шахты. Теперь на них уже не могли напасть харицы, а учитывая то, что солдат богов было только двое, воины Гароа решились на схватку.

Бойцы из первого ряда по команде Тибалта резко присели. Воины из второго ряда к этому моменту уже взвели арбалеты, а воины из третьего, отступив в глубину шахты, уже раскручивали в воздухе пращи.

– Я не с ними! – выкрикнула Идоя, понимая, что если солдаты богов вдруг сумеют убить всех своих противников, то они наверняка посчитают, что и она – одна из наёмников. – Вы слышите?! Я – не с ними! Ну почему же мне так не везёт?!.

Раскрученные ремни пращей загудели. Ещё секунда-другая – и короткие стрелы арбалетов, с лёгкостью пробивавшие тяжёлую кольчугу, должны были вонзиться в тела серебристых солдат…

Ждать развязки боя Идоя не стала. Если победят солдаты богов, то её убьют, а если те, кто решил с ними сражаться, – убьют всё равно. А если же погибнут и те и другие, то её загрызут твари, которые наверняка уже притаились в кустах и теперь наблюдают за тем, чья возьмёт.