Затем они перебрались в спальню. Констебль продолжил наблюдения из другого кресла, куда был снова вежливо усажен.

В спальне они задержались чуть дольше – инспектор куда большее внимание уделил подоконникам и… углам. В одном из них он даже постоял, почти прижавшись носом к стене, и дольше обычного глядя вверх.

Постель заинтересовала Джексона куда меньше – он даже не заглянул под неё.

Покои сэра Генри вообще не привлекли его внимания – бегло обойдя обе комнаты, инспектор сразу прошёл на первый этаж, и попросил констебля показать «ту самую картину».

Предмет мистических беспокойств молодой хозяйки О,Рафферти изучил ещё утром, поэтому мельком скользнул по ней равнодушным взором, куда больше внимания уделив тому, как инспектор возится с какими-то ватными тампонами, во что-то их обмакивая, проводя по раме и полотну, и пряча назад в контейнеры-тюбики, извлеченные из внутренних карманов добротного пиджака.

В завершение осмотра Джексон попросил помочь ему, и они вдвоём аккуратно сняли картину, после чего инспектор придирчиво осмотрел её оборотную сторону. Заняло всё это три минуты, включая сюда и манипуляции с тампонами.

После чего картину вернули на штырь.

В кухне, куда инспектор зашёл уже в сопровождении Мерчиссона, он осмотрел печи (снова манипуляции с тампонами) и окна. Вопрос шеф-повару он задал только один:

– Когда всё отопление и топки плиты перевели на газ?

– Пять лет назад.

Повернувшись к Мерчиссону, инспектор уточнил:

– Трубу провели от восточного газопровода?

– Да… сэр.

– А сэр Томас Генри перебрался из восточного крыла в западное недавно?

– Э-э… Да, сэр. Но он не перебирался. Он ведь здесь не жил. Комнаты оборудовали, когда он собрался жениться. Сам не въехал, а только бывал наездами. А ремонт в покоях… леди Генри начали только когда был назначен день свадьбы. Да, именно тогда он и велел всё переделать.

– Но ведь в том крыле не проведено отопление. Не проще ли было отремонтировать комнаты здесь, над кухней?

– Н-не знаю, сэр. Он… Может быть, боялся, что кухонные запахи будут… Э-э… Нет, не знаю. Сэр Генри не обязан делиться с нами своими планами и мотивами.

– Хорошо. Спасибо, Эндикотт. Не смею больше отрывать от дел.

Инспектор с констеблем вышли. Шеф-повар, мрачно поглядев им в след, переглянулся с дворецким, и вернулся к огромной плите, на которой что-то шипело и пузырилось. Мерчиссон развернулся и торжественно проследовал за представителями Закона.

В комнате Майры было буквально не повернуться – там еле помещалась постель, шкаф и стол со стулом. Сама хозяйка, когда инспектор с констеблем вошли, стояла возле изголовья кровати, сцепив руки на груди.

Конец ознакомительного фрагмента.