– Чтоб я так жил!

Вкус оказался божественный. Что-то общее со сгущенкой, очень сладкое, но при этом не с молочным привкусом, а как будто даже овощным. С кружкой чая просто на ура пошло бы и даже хлеба не надо. Я аккуратно срезал каждый из торчавших из земли стеблей.

«Сгущеночный ревень» вызывал дикий сушняк, потому поев, я еще и напился. А дальше пошел уже без костыля! Нога побаливала, но лишь «на полшишечки» – вполне можно идти. И всего за несколько часов! «Ревень» попался еще несколько раз, часто встречалась смородина. «Патиссонов» больше не видел, зато нарвал самых, что ни на есть настоящих груш: крупных и сладких. А сразу после них набрел на росшее между двумя соснами банановое деревце. Понятия не имею, как бананы росли в земной природе, но здесь это был такой куст типа акации с несколькими связками фруктов. Бананы были с фиолетовой кожурой, а внутри красными. На вкус нечто среднее между грейпфрутом и нашими родными бананами. В общем – «бананы».

Наевшись, я подготовил оружие для безопасности, разделся до гола и принялся промывать раны. Сразу заметил, насколько сильно похудел. Все мясо, что успело нарасти после перехода на диету из человеческой плоти, исчезло. Причем, с запасом. Не как у Капитана Америка до принятия допинга, но все равно. И одних овощей, чтобы снова постучать в двери олимпийской сборной, могло не хватить.

Когда промывал ниже пояса… там тоже все зажило, но не отросло. Остался только ошметок кожи длиной пару сантиметров, завернутый сам в себя. Больше, чем у профессора Снейпа в фильме Догма, но все равно не радостно.

– Совсем не радостно.

Ящерицы отращивают хвосты. Не люди. Я только теперь об этом подумал. Когда человек теряет конечность, мясо и кости растут еще много лет. Они чувствует, будто у него там «что-то есть». Это вызывает фантомные боли, приходится делать операции: обрезать то, что нарастает. Но нормальная конечность больше не появляется. У организма нет для этого необходимых инструментов. Казалось бы, в ДНК форма человеческого тела заложена, все «планы и чертежи» в наличии, но не развилась у людей эта функция. Видно, отращивать отгрызенные саблезубыми тиграми ноги оказывалось слишком длительным и затратным для группы процессом. Племена, где о тяжело увечных заботились, не выжили. Обо мне они тогда, конечно, не думали. С другой стороны…

С другой стороны мертвяки. Зомби. Они могли изменять тело, и использовали для этого информацию не только из человеческой ДНК. Хотя ели при этом исключительно мясо. Значит, я тоже смогу, если у меня будет гм… генетический материал? Хрен его знает. Хрен. Его. Знает.

Загруженный, я оделся и зашагал дальше, понемногу понимая, в жопу каких размеров угодил. Сгущенка, смородина… что, если тут вообще людей нет? И не о кормовой базе речь. Я обычный среднестатистический интроверт, а не Федор Конюхов. Люди, общение – это важно для меня. Где-то «там» остался брат. Он парень не промах, о себе позаботится, но мы вроде как друзья. Скучать будет. Да и школьник он еще. Сумеет ли устроиться в мире зомбиапокалипсиса? А Ирина с Ромой? Девушки? Сам же себе всю бошку прожужжал, что бессмысленно спасать кого-то наполовину. Полностью надо спасать, а не пропадать вместо этого в пространственно-временных глубинах.

Невесело размышляя, я заметил участок голой земли в просвете между деревьями. Как подошел, увидел, что это не земля, а гора. Примерно как та, с которой я свалился: крутая, высокая. Получалось, что я между двумя хребтами, а речка – то, что стекает с гор в долину.

Деревья остались в стороне, я вышел на поляну. В середине на ней трава зачахла и выгорела, в центре виднелась вмятина, будто сначала уронили что-то тяжелое, а потом… не знаю, например, гранату взорвали. Все уже немного заросло, будто случилось это несколько дней назад.