Да что там произошло? Правда, после пятнадцати лет работы в редакции восприятие ужасного притупилось, но сегодняшний Инцидент – про себя решил называть случай в ПАЗике именно так – заставил почувствовать то, что давно уже должно атрофироваться. Отсохнуть и отпасть.

Страх.

Перед необъяснимым ужасом, который происходил прямо на глазах. От него нельзя спрятаться, скрыться, просто уехать на троллейбусе.

Потому что рогатый тоже стал частью этого ужаса.

Передо мной – один из них, с цифрой «5» на табличке, как раз должен был ехать в сторону дома. Мы с женой и дочкой жили на улице Некрасова. И обычно возвращался домой с работы либо на нем, либо на «51»-м автобусе.

«51»-й тоже тут, кстати. Встал сразу за троллейбусом. Из него уже высыпали люди.

– Что там такое? – спросил у мужика в кожаном пальто (одет не по сезону, наверное, мерзнет бедолага в чудо-прикиде). Но тот шарахнулся в сторону, даже не ответив.

Да и черт с ним!

Женщина схватилась за голову, стоя на коленях рядом с пустым троллейбусом. На руках – черные перчатки с обрезанными пальцами. «Кондуктор», – догадался я.

Тетка качалась из стороны в сторону и голосила во всю мощь легких:

– За шта-а-а?!

К кому она обращалась – непонятно.

Даже не знаю, что на меня нашло. Обычно глух к чужим эмоциям, но сегодня что-то изменилось – ощущение перемен буквально витало воздухе.

Поэтому подошел к женщине и тронул за плечо.

– Может, чем-нибудь помочь? – спросил я.

Кондукторша резко сбросила мою руку с плеча, будто это огромный паук.

– Нет! Не нада-а, не надо меня-я трогать! Нет!

Шарахнулся в сторону.

– Да не трогаю я…

Вытянул руки, показывая, что никого не собираюсь трогать.

– Не-е-ет! – не унималась женщина. – Нет!

– Да, хорошо-хорошо, только успокойтесь! – я отошел еще на шаг.

Интересно, что могло ее так напугать? После каждого выдоха женщину сотрясали рыдания, словно приступ эпилептического припадка в миниатюре.

– Что случилось? – спросил я.

Но женщина лишь бормотала нечто нечленораздельное. Что-то про «антихриста, который явился». Или «явится» – тут толком не разобрать.

А потом кондукторша разразилась истерическим хохотом.

Тогда уже в сторону шарахнулись и люди на остановке.

Но так и не пришли на помощь. Нет, просто сделали вид, что смогут дойти домой пешком, без помощи общественного транспорта.

Толпа сразу рассосалась.

Заглянул в салон и увидел руку на полу.

«Там тело, – понял я. – Там чертово мертвое тело!»

Чувство дежа-вю вернулось.

Я боялся зайти и проверить – боялся, что догадка подтвердится. Ведь случай, который произошел утром в ПАЗике, вполне мог быть не единственным.

В передние двери (мы стояли у задних), сверкая голыми щиколотками, влетел подросток в наушниках.

А через секунду он уже орал.

Бросился к нему. Парнишка стоял посреди прохода, глаза навыкате, в наушниках по-прежнему бухтит музыка. Изо рта – просто набор гласных.

Проследил за взглядом – молодая девушка лежала в проходе. Рыжие волосы разметались в стороны, словно она пыталась вытереть пол салона.

Нос вдавлен внутрь черепа.

Брови будто пытались натянуть на затылок с такой силой, что кожа на лице порвалась посредине лба, обнажив кость.

Глаза красные. Заполненные кровью, словно полные бокалы с вином.

– Стой, не стоит на это смотреть, – я положил руку на плечо парня. Но тот стоял, не шелохнувшись, и смотрел дальше, вглубь салона – там лежала еще одна женщина.

– Я гляну. Может… может, ей нужна помощь, – сказал парню, но тут уже обернулся – пулей вылетел из троллейбуса.

Остался один на один с трупами.

На улице все еще голосила кондукторша. К ней подошла сердобольная старушка, но тут же грохнулась на попу и сама запричитала. С нашим гололедом все остановки и тротуары автоматом превращались в Дорогу смерти. Судя по работе коммунальных служб, у нас уже давно наступил Апокалипсис, а трупы только подтверждали эту мысль.