– Во-первых, у нее сломано другое колено, и сломано оно как бы внутрь, будто на него кто-то наступил. – С этими словами он указал на колено Стоун, которое не должно было соприкоснуться с землей. – А вторая сломанная кость – это ребро с правой стороны. – Он снова показал щупом на Ким точное место перелома.

Ребро и близко не лежало рядом с землей.

– И, наконец, что вы скажете по поводу этого? – спросил патологоанатом, касаясь макушки детектива.

– Ничего, – та мотнула головой.

Китс подошел к снимкам и заменил тот, который был на первом экране.

– Черт меня возьми совсем! – вырвалось у Брайанта, и Ким села.

Она поняла, что трогает свою голову в том самом месте, где череп Сэди был совершенно явственно поврежден.

Эта точка тоже никак не могла соприкоснуться с землей.

Стоун выбралась из лотка и присмотрелась внимательнее.

– Во всем этом нет ни капли здравого смысла, черт возьми, – сказала она.

Китс согласно кивнул.

– Думаю, что некоторые кости были сломаны уже после смерти, но причиной ее, без сомнения, послужил удар по макушке.

– Убийство, замаскированное под самоубийство, – сделал вывод сержант.

– Вот именно, Брайант, – Китс тяжело вздохнул. – По моему мнению, бедную девочку забили до смерти.

Мозг Ким уже усвоил этот факт и теперь анализировал другие странности этого дела.

Это объясняло многие вещи, которые не давали покоя ее внутреннему голосу. Отсутствие окурка на крыше, расположение точки прыжка, отсутствие осколков гравия и тот факт, что им до сих пор так и не удалось найти никого, кто видел бы Сэди Винтерс на крыше.

Потому что ее там вообще не было.

6 января 2018 года

Привет, дневничок, это я, Сэди. Не забыл еще?

Вот я вернулась в школу, и первый день прошел так, как я и предвидела. Бесконечная болтовня и хвастовство новыми планшетами, смартфонами, лэптопами, и все это, естественно, якобы для того, чтобы делать домашние задания!!! Моя комната в общаге сверкает, как гробница мумии, всеми этими дизайнерскими часами, браслетами и ожерельями. Очень важная фигня.

Рождество дома, как и всегда, было идеальным.

Празднества прямо как в духоподъемном фильме. Полуночная месса, подарки ранним утром, надувшаяся Саффи, потому что ее джинсы от «Гуччи» оказались слишком тесными. «Рождество не Рождество, если Саффи ни на что не надулась», – весело оправдывалась мама. Рождественский обед был безукоризненным, так же как и игра Саффи на фортепиано сразу после обращения Королевы[12].

Позже Саффи скрылась в своей комнате, наверняка для того, чтобы лично пообщаться с Эриком. Предки вдвоем устроились на диване и стали смотреть рождественский фильм.

Они посмотрели на меня и спросили, все ли у меня в порядке.

Я соврала.

Сказала, что да.

Ну как я могла сказать им, что у меня внутри? Как я могла сказать им, что частичка меня умирает всякий раз, когда я оказываюсь дома? Как мне проникнуть в этот идеальный кокон, внутри которого они находятся? Как рассказать им, что мне приходится делать, чтобы оставаться спокойной? Как поделиться тьмой, которая тенью падает на любую мысль, появляющуюся у меня, или яростью, которая греет мне кровь?

Как сказать им, что я ребенок с изломанной душой?

Сказать это во время столь чертовски прекрасно организованного Рождества.

Прекрасно. Прекрасно. Прекрасно. А вот сейчас все совсем не так прекрасно.

Прекрасное вообще нереально. Это только поверхностный слой, под которым прячется уродство.

Боже, Сэди, я ничего не ощущал, когда услышал твой последний вздох, но сейчас я лучше узнаю тебя через эти твои собственные мысли, записанные твоей собственной рукой в твоем секретном дневнике.