Звенит звонок, курс притихает и садится на места, но ненадолго: препода все еще нет. Марька протягивает мне шоколадный батончик. Я смотрю на «киткат» и понимаю, что не ела со вчерашнего дня. Благодарю Марьку и разрываю обертку. Марька улыбается, довольная от того, что ее жест пришелся кстати.

Вот что ей тоже от меня надо? Не верю в искреннее сопереживание, хоть убейте. Искоса поглядываю, как она листает лекционную тетрадь. Симпатичная, ей даже к лицу эти десять (или сколько, пятнадцать?) килограммов лишнего веса. Придают такую приятную полноту. Чистая кожа – редкость для промышленного региона, где нефтебаза стоит в черте города, округлые щечки, большие серые глаза – даже слишком большие, что называется, навыкате. Пострижена только нелепо – то ли «каре на ножке», то ли отросшая стрижка «под мальчика», и одевается стремно. Причем, всегда ходит в одном и том же: широкая блуза с орнаментом и затертые джинсы, огромный тряпичный рюкзак – недохиппи какая-то, ей-богу. Но самое ужасное в ней то, что она есть в аринкином списке.

Перед глазами снова бегут страницы.

Мазитов Эльмир Амирович

Эмма Свиридова (художница)

Марина Чуркина

Дима Суханкин

Ваня Щербаков…

Марька об этом, понятно, не знает. Но у нее должно хватать причин, чтобы, мягко говоря, недолюбливать Аринку, ну и меня, как ее неразрывную часть.

Мы с Аринкой никогда не были приятными особами, если дело не касалось противоположного пола. Мне-то в принципе по барабану, кого обливать холодом, но вот Аринка была милой исключительно с парнями. На девчонок она в лучшем случае не обращала внимания.

На первом же знакомстве студсовета с первашами Аринку, благодаря ее бойкости, смазливости и тому, что она успела познакомиться с приличной частью старшекурсников, назначили старостой всего потока и одновременно старостой нашей группы. Марьку это сильно обидело. Позже проявились ее лидерские замашки, она не раз старательно упоминала, что была старостой на протяжении всей учебы в школе, и не прочь проявить свой организаторский талант и тут, в универе, хотя бы в рамках группы. Нет, она не пыталась подвинуть Аринку – кишка тонка, Марька старалась к нам притереться, подружиться. Как-то раз она откровенно заявила, что у старосты должен быть зам, и она рада предложить свою кандидатуру. На что Аринка, смеясь, заявила, что ее единственным замом по жизни являюсь я, Настя Нагаева. В общем, все попытки Марьки подружиться с нами наталкивались на колкости и насмешки.

Посему я сижу и задаюсь вопросом: какого черта ей от меня надо? Чтобы я, как официальный Аринкин представитель, передала ей должность старосты?

Радостный щебет стоит вокруг Жени Лебедевой. Эта девица считает себя Аринкиной соперницей. Как и все, вначале она пыталась с ней подружиться («красавицы должны держаться вместе»), за что была высмеяна Аринкой и послана подальше. После чего Женя объявила нам холодную войну и всюду пыталась перейти Аринке дорогу. Выбила себе место старосты своей группы, окружила себя «фрейлинами» (королеве, мол, положен двор), мило щебетала с мальчишками и копила поклонников. Но Аринке она все равно всегда и во всем проигрывала: с обязанностями старосты не справлялась и вечно косячила, училась посредственно, подруги о ней сплетничали, а в коллекции поклонников не было ни одного по-настоящему ценного экспоната (как мы думали до поры до времени). Но на вид она и впрямь была симпатичной: блондинка со стройной фигурой, наряженной в стильные шмоточки.

Нахожу ее в кругу товарок, и мой внутренний монолог осекается: сегодня Женя выглядит на удивление плохо. Волосы собраны в небрежный пучок, на лице нет косметики, отчего оно кажется «голым», будто кожу содрали. Она надела джинсы и простой свитер с вытянутыми локтями. Несмотря на бойкую болтовню своих подружек, она сидит молча, будто не с ними, и кажется, погружена в какие-то нелегкие думы. Что это с ней? Неужто, печалится об Аринке?