Захватив полотенце и одежду, Вайс осторожно вышел и тихо закрыл дверь. Общежитие казалось сонным и непривычно безлюдным, в коридоре почти никого не было. Редкие студенты зевали и больше напоминали зомби, чем живых людей. Несколько человек кивнули немцу, парочка даже смогла поздороваться, а второкурсница Марина, с которой Крис в том году пересдавал философию, демонстративно поморщилась и прикрыла глаза руками.

– Солнышко, не свети.

Видя недоумение на лица парня, она пояснила:

– Ты слишком радостно улыбаешься. Что-то хорошее случилось?

– Нет. Солнце светит, тепло, хорошо.

– Странные вы, иностранцы, улыбаетесь просто так.

Крис пожал плечами и улыбнулся еще шире, затем подошел ближе и приподнял уголки губ Марине.

– Надо много улыбаться, тогда жизнь станет хорошей.

Засмеявшись, та потрепала парня по крашенным волосам и свернула на кухню. Заглянув следом, Крис заметит двух хмурых старшекурсников, сидящих над чашками кофе, и новенького, жарящего яичницу. В животе забурчало, и парень поспешил в душ. Сидя через десять минут за столом на кухне и жуя собранный на скорую руку бутерброд, Крис лениво листал Инстаграмм, не переставая улыбаться.

Со дня приезда в Москву прошло три недели. Сперва было трудновато: пришлось вспоминать язык и дорогу, не забывать стирать и ходить в магазин, привыкать к сложным терминам и новым предметам. Но Крис был рад увидеть знакомых, послушать, как прошли их каникулы, и выпить после пар с ними пива. Он был очень рад видеть Мику и счастлив от того, что она будет учиться с ними в университете на первом курсе. Возможно, они даже смогут утром ходить вдвоем от метро или возвращаться обратно, он сможет пригласить ее на какую-нибудь вечеринку, устроенную старостами…

– Привет, немец, – рядом с замечтавшимся Крисом плюхнулся Серега из комнаты напротив.

Вайс поморщился. Серега с первого дня начал называть его немцем, и это перестало казаться забавным. Крис быстро запихал в рот остатки бутерброда и поднялся.

– Привет, русиш. Извини, я спешу.

Серега нахмурился и перестал улыбаться.

– Как ты меня назвал? Почему русиш?

Но Крис уже выходил в коридор, стараясь придать лицо озабоченный и спешащий вид. С одной стороны, он и правда спешил: они с Салли договорились встретиться и съездить на ВВЦ. С другой, Салли не звонил и не писал, скорее всего он еще спит. Остановившись в коридоре возле двери, Крис усмехнулся, отошел к лестнице и набрал телефон друга.

Тот ответил только после двенадцатого гудка.

– Просыпайся, солнце давно поднялось.

– Крис, сейчас девять утра…

– Ты обещал поехать кататься на скейте. Я хочу кататься на скейте. Быстро!

Выругавшись на смеси русского, немецкого и испанского, Салли повесил трубку. Хихикнув, Крис вернулся в комнату и начал собираться. Паша проснулся, когда парень выбирал между синими и красными кедами.

– Сколько часов?

– Девять тридцать. Птички и солнце встали. И ты не убрал бутылку. Опять.

Простонав что-то неразборчивое, Паша спрятал голову под подушку, и Крис пожал плечами. Как можно спать в такое прекрасное утро?

Вытащив скейтборд, Крис прикрепил его на рюкзак, немного подумал и снял. До дома Салли было около трех километров, лучше проехать их, чем идти пешком. Кроме того, это поможет ему вновь почувствовать доску. Парень не вставал на нее почти месяц.

Поздоровавшись на выходе с «фрау фахтерша»Валерией Михайловной, Крис спрыгнул со ступенек, помахал рукой уходящим знакомым, поставил скейт и покатил вдоль дороги. Обычно дорога до Салли занимала полчаса, но парень надеялся управиться быстрее.

При выборе жилья год назад Салли выдвинул всего два условия. Первое – он хочет жить поближе к общежитию Криса, второе – рядом с квартирой должно быть место для его мотоцикла. И хотя Крис не был уверен, какое из условий было самым важным, они успокоили фрау Вайс. Анна решила, что в случае беды ее сын хотя бы не останется на улице ночевать. Она же робко предложила поселить студентов вместе, но Крис отказался: незачем тратить лишние деньги, да и Салли был отличным другом, но отвратительным соседом.