– Такая же, как ты, когда нас поженили. Такая же упрямая! – добавил он, кряхтя, справляясь с доспехами, – дерзкая и дикая. Ну ничего, скоро этому наступит конец. Очень скоро, любезнейшая супруга!

– Ты отбываешь? – перевела она тему, заметив в зале ближайших стражников царя.

Его прислужники – демоны с головами львов и бычьими хвостами толпились возле ступней в покои. Их лица с выколотыми глазницами покрывали чугунные шлемы, выплавленные на огнищах сожжённых тел, когда марийское сражение унесло в Иркаллу три тысячи душ.

– Заждалась уж меня месопотамская хворь и падеж скота. Но эти смертные… Они придумали растворы для лечения. Ноги, руки отращивать не научились, а гнойные волдыри им, видите ли, жить мешают! Из-за лекарских растворов у наших врат в Иркаллу нет больше той обожаемой мной кровавой давки, когда мертвяки убивают мертвяков. Пора то исправлять, моя царица.

– Как интересно, – равнодушно произнесла Эрешкигаль.

– А по твоему виду я могу сказать, что серый лук тебе во сто крат интересней, чем собственный супруг.

– Голова раскалывается от их визга. Ты устроишь мор, а мне придется выслушивать нытье тысяч жуков!

– Таков твой долг, Эрешкигаль. Выслушивать людей и даровать блага тем, кто доказал свою преданность усердием. А мой долг – людей убивать и стравливать.

– Мой долг, Нергал, воспитывать дочь!

– Но ни с первым, ни со вторым долгом ты не преуспела, моя любезнейшая! Ты не родила наследника. Теперь мы прокляты богами дочерью. И если Ралин не будет править, то ее супруг займётся этим.

– Супруг? Ралин совсем девчонка!

– Иштар была моложе, когда ты ее отослала.

– Ты произносишь имя предательницы в царских покоях? Вон! – гаркнула она на стражников с бычьим хвостами и головами львов, – пошли все вон!

Демоны издали львиный рык, хвосты их заходили во все стороны, но пока Нергал не махнул рукой, выпроваживая, ни один не шевельнулся.

– Эти твари осмелились на меня рычать? Мой муж, – взяла себя в руки Эрешкигаль помня – боги не гневаются, они мстят. С холодной маской равнодушия. – Ты не забыл, что это ты при мне царь, но не я царица при тебе. Таким же будет и супруг Ралин. Она наследная правительница. Он – всего лишь муж для продолжения рода.

– Ралин царица, которая не желает служить Иркалле. Никого не напоминает? – поднял Нергал двухглавый топор, закидывая его за спину. – Ты ненавидишь лук, не отвечаешь на молитвы, а дочери нет дела до покойников. Живых ей подавай.

– Пусть тренируется с живыми.

– Она не жизни их лишает! Она… читает, как их исцелить! Как вернуть мертвяков в людское царство. Думаешь, откуда у людей то снадобье? Это всё Ралин. Она им преподнесла состав!

– Ты обвиняешь нашу дочь… в измене?

– Уж лучше я, чем твоя сестрица. Если ее обвинит Иштар… она потребует у Господина богов венуть ей всё отобранное. А тебя в лучшем случае обернёт лысой курицей перед лисьем патрулём из Эблы.

Эрешкегаль поёжилась.

Еще никогда ее супруг не выражался столь образно. Никогда прежде его не заботили проделки Ралин. Но, кажется, дочь зашла слишком далеко. Если они дискредитирует собственную мать, они потеряют всё. И царство. И, возможно, жизни.

В тысячный раз Эрешкигаль пожалела, что у нее не поднялась рука убить сестру.

– Как она… – недоумевала Эрешкигаль, – как Ралин смогла покинуть Иркаллу? Добраться до людей и еще это снадобье…. Нет, Нергал. Твои доносчики ошиблись. Это сделала не Раллин. Никто не способен покинуть Иркаллу кроме меня. Никто.

– Я уже справился у Нисабу. И путь такой имеется.

– О чем ты? Как она сбегает?

– Сложно, – ухмыльнулся Нергал, – радует, что наша дочь не глупа, раз строит столь сложный мост для побега. Додумалась же! – восторженно рявкнул Нергал.