– Фьють-фьють-фьють! – разнеслась по комнате птичья трель. И в ту же минуту непреклонное выражение на лице Мэри Поппинс сменилось вежливой улыбкой. Она послушно сняла шляпку и положила ее на стол рядом с баночкой клея.

– О боже! – Глаза мистера Твигли наполнились ужасом. – Я снова, снова сделал это!

– Это уже четвертое! – воскликнули Джейн с Майклом и весело рассмеялись – слишком уж испуганным был вид у мистера Твигли.

– Четвертое, четвертое, четвертое! – будто эхо, подхватил птичий голосок.

– Боже мой! Как неосторожно, Фред! Мне стыдно за тебя!

С минуту мистер Твигли выглядел почти печальным. Однако скоро он вновь обрел свой прежний сияющий вид.

– Ну, нечего горевать над тем, что прошло. Лучше позаботиться о желаниях, которые остались. Иду, моя уточка! Иду, мой цыпленочек! – крикнул он в ту сторону, откуда только что донеслась трель.

Подскочив к табурету, он взял в руки маленькую лакированную шкатулку. Его пальцы нажали на секретную пружину. Крышка откинулась, и маленькая блестящая птичка выскочила из золотого гнездышка. Чудесные трели разлились по комнате.

– Фьють-фьють-фьють-фьють! – самозабвенно пела она. Скоро, однако, песенка кончилась, и птичка тихо опустилась в золотое гнездышко.

– Ой, что это за птичка, мистер Твигли? – Джейн не сводила со шкатулки восторженного взгляда.

– Соловей, – ответил мистер Твигли. – Я как раз работал над этой шкатулкой, когда вы пришли. Ее обязательно надо к вечеру закончить. Сегодня такая чудесная соловьиная погода!

– А вы загадайте желание! – предложил Майкл. – И вам не надо будет больше работать.

– Что? Загадать желание о моей птичке? Ну, нет! Вы же видите, что случается, когда я начинаю загадывать желания. А вдруг она превратится в страуса или грифа?

– Теперь она всегда будет вам петь? – спросила Джейн с завистью. Ей вдруг захотелось иметь точно такую же птичку.

– Что? Всегда? Конечно же нет! Я не могу захламлять комнату уже законченной работой! У меня и без того достаточно дел! Во-первых, надо приделать фигурки сюда. – Он кивнул на незаконченные шкатулки. – А во-вторых, у меня срочный заказ – музыкальная шкатулка под названием «День в Парке».

– День в Парке? – не поняли дети.

– О, это целый оркестр! – объяснил мистер Твигли. – Там будет все – плеск фонтанов, крики грачей, смех ребятишек, тихий шепот растущих деревьев и даже голоса женщин, болтающих друг с другом!

Глаза мистера Твигли ярко блестели за стеклами очков, когда он думал о том, что поместит в музыкальную шкатулку.

– Но разве можно услышать, как растут деревья? – запротестовал Майкл. – Такой музыки не бывает!

– Ерунда! – нетерпеливо перебил мистер Твигли. – Конечно бывает! Музыка есть во всем! Неужели вы ни разу не слышали, как крутится Земля? Она жужжит, будто волчок. Букингемский дворец играет «Правь, Британия», а Темза звучит как флейта. Бог мой! Да у всего на свете – и у деревьев, и у камней, и у звезд, и у людей – есть своя музыка!

Сказав это, мистер Твигли поднял с пола одну из шкатулок и завел. Тут же маленькое колесико на крышке начало вращаться, и изнутри полилась чудесная мелодия.

– Это моя! – гордо сообщил мистер Твигли. Он завел вторую музыкальную шкатулку, и дети услышали другой мотив.

– Это же «Лондонский Мост»![1] – воскликнул Майкл, – моя любимая песня!

– А что я вам говорил? – улыбнулся мистер Твигли, поворачивая ручку на третьей шкатулке.

– Это моя! – вскрикнула Джейн и запрыгала от восторга. – «Апельсины-лимоны»[2].

– Ну конечно! – просиял мистер Твигли и, радостно схватив детей за руки, закружил по комнате.

Три колесика на шкатулках тоже завертелись, и мелодии слились воедино: