Процедура суда состоялась на следующий день и не заняла много времени. Через пять минут она узнала приговор: десять лет лечебно-исправительных работ на рудниках планеты Эдельгейзер-К-три. Лечебными работы назывались потому, что людям делали уколы, снижающие память настолько, что они не могли вспомнить, с какой они планеты родом и за что, и на какой срок сюда попали. От этого длительность жизни сокращалась примерно наполовину. Зато протесты начисто исключались.

Рейсы космолетов в район звезды Эдельгейзер шли раз в две недели, и до ближайшего оставалось ровно десять дней. Все это время проходило в нудном инструктаже, что нужно делать, что можно делать на планете К-три и чего нельзя делать, а также какая техника там используется и как ее применять. Звезда между тем находилась в той же галактике, что и Солнечная система, и грозила разнести вдребезги не только свою планетную систему, но и несколько соседних, да и Солнечную могло задеть всерьез, смотря куда полетят протуберанцы и осколки. Полеты к системе звезды представляли собой реальную опасность, но никто не обращал на это внимания, их отменили бы лишь в том случае, если бы звезда взорвалась. Впрочем, корабль имел техническую возможность развернуться и направиться к Земле, если бы взрыв произошел прямо на глазах у лётного экипажа.

Когда их погрузили в тюремный отсек космического челнока под названием Амитель и полет начался, звезда Эдельгейзер с полной определенностью начала готовиться к взрыву. Охрана скрежетала зубами от ярости, уколов заключенным никто и не думал колоть.

– Сколько здесь сидит умов, выдающихся людей, которые могли бы хоть как-то помочь всем избежать самых тяжелых последствий космического катаклизма! Кто-нибудь знает, за что их упрятали? – Говорили охранники между собой и быстро расходились, чтобы не услышало и не увидело начальство.

Критерии, по которым людей помещали в тюрьму, были неясны подавляющему большинству населения. Никто не ругал правительство, отдельных власть имущих или существующий строй. Достаточно было лишь усомниться в общепризнанных сведениях из математики, физики или астрономии, чтобы навсегда распрощаться с карьерой и комфортом. Выражать солидарность с инакомыслящими никто не решался, кроме самих инакомыслящих, уже находящихся в заключении. Один из таких как раз находился в общей камере, разделенной двумя решетками, крупной и мелкой, на две части – для мужчин и для женщин, – и ораторствовал, подойдя к решетке, так чтобы слышали все:

– Все они просто дураки! Они все идиоты, которые сводят с нами счеты за то, что мы смыслим в том, что им никогда и не снилось!

– Хорошо, что вы предлагаете, если вы умный человек и кое-что смыслите?

– Захватить корабль и направить его…

– Куда?

– Вот над этим я сейчас и думаю!

– Думайте быстрее, а то сейчас как рванет!

– Ребята, нужна хотя бы карта! Эй, охрана, вы хоть знаете, что там за планетная система, или вас тоже везут, как котят в мешке? Если у вас на всех есть хоть капля этого самого мозга, можете вы хоть ксерокопию карты принести?

– Карта в кабине пилотов, в носовой части корабля, ею распоряжается капитан. – Сквозь зубы процедила охрана, не имевшая права разговаривать с заключенными и позволять им разговаривать с собой, но считавшая своим правом знать, какие права в каждый данный момент ей можно иметь, а какие – не иметь.

– А что пилоты? – Ехидно спросил заключенный.

Пилоты корабля тоже были в ярости, считая, что их направили в огненный ад, не оставив почти никаких шансов выбраться живыми, что подтверждалось и тем, что пассажирские отсеки корабля не были заполнены, все они были пустыми. Поэтому охране потребовалось совсем немного времени, чтобы раздобыть ксерокопию карты планетной системы Эдельгейзера по состоянию на последнюю дату и принести заключенным, которые тут же повесили ее на стене и принялись разглядывать.