– Может, Галина Мурмановна?

– Инесса! Она же соседка. Она в дверь звонит! Кто-то ошибся, или рекламу по ящикам раскидать. – Мама не тронулась с места.

Инесса ждала – дома всё решала мама, но на хоккее учили принимать самостоятельные решения. Инесса, помявшись, подошла в прихожей к домофону. Встала на цыпочки и нажала кнопку.

– Инесса! Зачем?

– Ты сама говорила, что бывают чудеса. А вдруг это чудо?

– Но это в сказках…

Теперь трынькнули в дверь, ненастойчиво, скромно. Мама со вздохом и недовольством пошла открывать, а Инесса вернулась в комнату.

– Надо будет отключать домофон, чтобы не мешали. – И тут Инесса услышала мамино удивлённое и испуганное: – Вы?!

Инесса стремглав кинулась обратно в прихожую. Инесса сразу узнала гостя. Она так и сказала:

– Я вас сразу узнала. Вы валялись на катке, когда мне Ледик первые конёчки подарил.

– Да валялся, – кивнул человек и улыбнулся. – Можно мне пройти?

– Проходите, – сказала мама. – Какая шапка у вас…

– Это ваша знакомая связала в комплект со свитером.

– А слоники где ваши? – спросила Инесса.

– Сгорели.

– Как сгорели? – испугалась мама.

– Заснул с сигаретой, на полу свитер лежал, перед сном я на пол бросил.

– Как все мужики, – улыбнулась мама.

Гость снял пальто, оказался стройным, гибким, лицо у него было чуть помятое, холёное. Он обратился к Инессе:

– Сейчас я шапку сниму, и ты увидишь уши кота.

Инесса поразилась, поверила. Но человек снял шапку, вязаную цветными узорами, и никаких кошачьих ушей у него не оказалось. Пусть даже накладных, на ободке.

– А где уши? – спросила Инесса.

– Потерял, – улыбнулся человек. – Чаю нальёте?

Инесса видела, что маме не очень хочется наливать незваному гостю чаю, но она, сжав губы, всё-таки пошла на кухню. Инесса видела, как то и дело мама посматривала из кухни в комнату: мама, когда они въезжали, специально так поставила плиту, чтобы готовить и видеть, чем занимается Инесса. Запел свисток на самом лучшем в мире любимом чайнике. Она как раз рассказывала о нём гостю:

– Чайник – первое, что мы здесь купили.

– А второе?

Инесса задумалась, даже озадачилась… Мама вышла с подносом, брякнула его на журнальный столик-треножник, расписанный под хохлому. Гость выпил чай залпом, налил ещё сам. Мама села за машинку, просто села, прокрутившись на табуретку к гостю. Инесса всё смотрела на гостя, на изящные его плавные движения, он сейчас очень красивый. Этот человек казался не таким старым, как там, на катке, где он почему-то лежал, глаза свои жёлтые не таращил, обходительный приятный.

– Я – Руслан Ибрагимович, хореограф в ледовом дворце. А вас как зовут?

– Розетта, – ответила за Инессу мама.

– А тебя, Инесса, я знаю, ты хоккеем занимаешься с Лизой.

– Да.

– Я по делу, Розетта и Инесса.

– Говорите, – Инессе мама отвечала «говори, а то у меня работа». Клиентам – «говорите, я вас внимательно слушаю, нет-нет, я совсем не занята»… Клиентов тогда было очень мало. Все они появились после Ваниного соревнования, но уже поступали угрозы от правильных дворцовых портних с именем. Перед каждым заказчиком мама старалась быть вежливой до невозможности. А тут новый вариант – «говорите» – не очень-то любезный.

– Вы сшили Ванюше комбинезон?

– Да, это мама сшила, – выпалила Инесса. – Вано был молния, пронзающая всё вокруг, а всех, кто на Ваню посмотрит, молния ударяет, и сжигает, и испепеляет. Обычная колдовская молния.

– Скажите, а кто придумал образ?

– Так мама и придумала! – с готовностью ответила Инесса, и кажется мама была этому рада.

– И эскиз есть?

– Нет. Я не рисовала эскиз. Я по собственной же инициативе.

– А обыкновенно рисуете эскиз?