– «Скворечнику» полная готовность. Вы наши глаза сейчас! – отдал приказ Романов, видя, как спецборт заходит на посадку.

– Принято, командир!

Самолёт из Вашингтона коснулся своими выпущенными шасси взлётно-посадочной полосы и принялся тормозить. Спецназовцы сняли автоматы «Калашникова» в обвесе с предохранителей и включили на них тактические блоки.

Самолёт окончательно затормозил и из открывшегося люка спустился небольшой трап. Первым спецборт покинул полковник Белов, а уже за ним спустился супервайзер ЦРУ Ник Миллс, у которого из-под ветровки торчал бронежилет. Протокол – есть протокол, даже, если в нём попахивает идиотизмом.

– Доброй ночи, Евгений Павлович! – с легкой улыбкой произнёс Романов и пошёл к полковнику Белову навстречу.

– Добрый ночи, Андрей! Рад тебя видеть! Сколько мы уже не виделись?

– Кажется с тех пор минула целая вечность, Евгений Павлович! – пожав друг другу руки, уточнил Андрей.

– Да, уж! Время идёт, а мы всегда за ним опаздываем!

– Иногда обгоняем, Евгений Павлович! – улыбнувшись, добавил Романов.

– Если только иногда и, то при этом обманываем самих себя, – вдумчиво дополнил Белов.

– Всё позже, Евгений Павлович! По машинам! – отдал приказ Призрак, и спецназовцы стали отходить к внедорожникам, оставаясь при этом готовыми к любым возможным развитиям событий.

Полковник Белов и мистер Миллс сели в один из автомобилей, а Нику один из спецназовцев плотно завязал глаза чёрной повязкой. Боец закрыл дверцу и, обогнув внедорожник, сел за руль. Романов залез на переднее сиденье той же машины и отдал приказ для начала движения.

Три чёрных «Мерседес-Бенц» друг за другом тронулись с места и направились к выезду со взлётного поля. Впереди была дорога до объекта, а точный маршрут знал лишь один Андрей. Риск нападения на кортеж из бронированных внедорожников сохранялся лишь гипотетический, но ресурсов грамотно расставить «сети» по Москве у ЦРУ не было.

Романов прикрыл на мгновение глаза и увидел в своих воспоминаниях Сицилию: солёный привкус моря с его тёплой синевой, песок, аромат цитрусовых и знаменитых южных сладостей. Детство было одновременно так близко и так далеко, что обманчивость ощущений, воскрешала родителей и несчастную сестрёнку, погибшую среди морских прибрежных глубин тех живописных мест.

Призрак открыл глаза и продолжил командовать кортежем, меняя развязки и улицы, после въезда в Москву. Воспоминания продолжали мучать сознание Андрея, в одиночку пытавшегося одержать победу над самим собой. Разум с возрастом любит мучить человека, напоминая о его потерях и ошибках, чтобы сделать при этом, как можно больнее…

Внедорожники друг за другом заехали в открывшиеся глухие металлические ворота объекта и скрылись в подземном гараже. Автомобили заняли свои парковочные места и заглушили двигатели. Спецназовцы управления «С» покинули внедорожники, создав контрольный периметр, не смотря, на то, что охрана объекта была на высоком уровне.

Романов не собирался рисковать важным возможным источником информации, способным раскрыть множество имён, остававшихся всегда на необходимом расстояние от неминуемого разоблачения.

Андрей вылез из машины и потянул на себя ручку задней дверцы, откуда вылез полковник Белов и помог высадить супервайзера ЦРУ с чёрной повязкой на глазах.

– Идёмте, Евгений Павлович! Илюха помоги нашему гостю добраться до его «апартаментов».

– Окей, командир! «Чижик» со мной, «Зевс» замыкаешь, – отдал приказы своим оперативникам командир группы и поправил пальцами левой руки на глазах стрелковые очки дымного цвета с баллистическими линзами. Чёрная ветровка скрывала его бронежилет и кобуру на ремне с пистолетом «Glock 19».