Церемонию прощания провели в субботу. Все люди вышли на улицы и присоединились к похоронной процессии. В Злато-граде существовала еще одна традиция: если ты создал семью, то построй дом и для живых, и для мертвых членов твоей семьи. Такая постройка символизировала вечную любовь.

Люди приходили к их дому, приносили еду, разделяли с ними горе и пищу. Прощание длилось сорок дней. Но время шло, жители города все реже и реже стали заглядывать к безутешным Мирре и Меранию. Когда прошло сорок дней, люди редко стали приходить к ним. Один или два человека придут, поддержат эмоционально и уходят. А вскоре все подумали, что Мирра и Мераний утешились, и перестали их поддерживать. Мирра и Мераний виделись с соседями только по воскресеньям, на празднике.

Горе воцарилось в семье Мерания. Его глаза не просыхали от слез. Мирра как могла успокаивала мужа. Но сама страдала так сильно, что буквально угасала на глазах. Однажды утром после утренней молитвы ей внезапно стало плохо, Мераний успел подхватить ее, и они оба осели на пол. Ей стало трудно дышать, жизнь потихоньку оставляла ее.

– Только живи, – произнес он с болью в сердце.

Глаза Мирры медленно закрылись. Горячие слезы Мерания омывали все ее лицо, он целовал ее, он плакал, он сам был готов умереть вместо нее.

– Я люблю тебя, люблю и буду любить всегда, – шепотом, еле слышно произнесла Мирра и издала последний вздох.

Мир Мерания рухнул, он закричал так громко и отчаянно, будто вся боль души и тела вырвалась из него. Этот вопль услышали соседи и сообщили об этом Злату. Правитель сразу поспешил к нему на помощь.

– Как же так, как же так! – сказал Злат, опечаленный этим скорбным событием.

Все повторилось. Похоронная процессия шествовала за Даркигором, Меранием и Златом, которые несли гроб с бездыханным телом Мирры. Даркигор был очень крупным и сильным, поэтому он нес гроб впереди. Позади него шли Мераний и Злат. Мераний начал петь прощальную песнь, и все люди стали подпевать ему, прощаясь с Миррой. Когда они подошли к склепу, где были похоронены сыновья Мирры и Мерания, то заметили на могилках детей покрывала, вышитые Миррой. Для Злата это был знак, а Мераний воспринял это, как прощальный подарок своей жены.

Всю ночь Мераний провел в воспоминаниях, он не ел и не пил, сердце его разрывалось от боли, душа кричала, черный камень обиды на самого себя поселился в его сердце, он хотел уйти за своей семьей.

Каждый день к нему приходили друзья и соседи, пытаясь его утешить и не оставлять наедине с горем. Дни тянулись мучительно долго, единственное, что утешало Мерания, это молитва с прошением о встрече с Миррой и мальчиками.

Люди старались загрузить Мерания работой, чтобы он хоть чем-то был занят и одиночество и тоска не погубили его. Они думали, что работа станет утешением в такое скорбное для него время.

Как-то раз правитель города Злат решил навестить его и пришел к Меранию во время обеда. Он надеялся, что Мераний не утратил гостеприимства и за обедом они смогут поговорить по душам.

Постучав в дверь, Злат сказал:

– Мераний, открой дверь!

Но ответа не последовало. Тогда Злат стал наблюдать за домом, вспоминая о том, как узнал о том, что Мераний станет его преемником.

Когда-то давно, когда Мераний с Миррой только строили свой дом, произошло следующее.

В один воскресный день Мераний и Мирра, уже будучи мужем и женой, красивые и счастливые, проходили мимо своего строящегося дома. Они шли во дворец на праздник. Вдруг их внимание привлекло что-то, лежавшее около двери в их новый дом. Они подошли поближе и увидели корзинку, а в ней три маленьких яйца. Яйца тихонечко светились. Сердце Мерания почувствовало радость и умиление, и они взяли корзинку с собой во дворец. Чем ближе они подходили к дворцу, тем ярче становилось свечение яиц. Мераний и Мирра шли и мечтали о детях, о счастливой жизни, о будущем. Мечтали о том, как они будут любить своих детей, как будут воспитывать и учить. Мечтали о большой семье, крепкой дружбе между детьми. Когда они вошли во дворец, яркий свет попал в корзинку и яйца вспыхнули как три маленьких солнышка, а потом свечение утихло. Правитель увидел это чудо и сразу все понял. Глаза его наполнились слезами счастья, но он ловко сумел скрыть свои слезы и спокойно позвал Мирру и Мерания на разговор.