Почему я вообще должна что-либо набирать?! Когда, наконец, все это закончится?! Стоны становились все сильнее и сильнее, временами они переходили в храп. Господи, да они сейчас весь дом разбудят. Соседи вызовут милицию.

Дверь спальни снова открылась, и передо мной предстал маленький.

– Ну что, набрала? Где шприц? Давай быстрее!

– Какой, к черту, шприц?! Я разбила его. Что там творится?! – От страха лицо мое перекосилось.

– Я как чувствовал, что одна доза закосячится. Хорошо, что взял еще один шприц, – сказал он и быстро набрал лекарство. – Все нормально. Живучий попался, гад! Сейчас я ему наркотик вколю, и он ничего не будет чувствовать, тащиться начнет. Ты ему что, клофелин не подмешала?

– Нет. Не смогла.

– Я так и понял.

– Мы думали, он в отключке, а он даже не разоспался. Живой такой! Да верткий! Славик его захватил, а он как вывернется – и к окну, хотел, видно, в окно выскочить. Здесь-то мы его и подхватили. Я ему сразу солнечное сплетение подбил! Пойду его уколю. Пусть хоть на тот свет без мук отправится! Попрется напоследок!

Мне сразу вспомнился Славик и аккуратно перебинтованная кувалда. Ах, вот она, значит, зачем нужна! А я и не поняла сразу.

– Это что ж вы его – вручную? А где пистолет с глушителем? – Я смотрела ошарашенными глазами.

– Сейчас уколю, затем приду расскажу. Нас менты прошмонали.

С этими словами маленький вновь отправился в спальню. А я пошла к входной двери, чтобы закрыть ее на замок. Бежать, судя по всему, мне не придется.

Стоны из спальни не умолкали. Вышел Славик.

– Ян, включи музыку, а то он стонет на всю катушку. Ему уже три укола вкололи. Он сейчас прется лежит, да так громко. Зайди в спальню. Вруби музон. Я пробовал, у меня никак не получается.

– Куда? В спальню?! Нет, не пойду. Боюсь. Хрен с ней, с этой музыкой! – Я нервно закурила.

Через пару минут все стихло. Неужели это не сон! Неужели это происходит наяву! Как бы мне хотелось, чтобы все это приснилось.

Дверь открылась, и киллеры вышли.

– Все, можешь принимать работу, – сказал мужик.

Его лицо и руки были запачканы кровью.

– Он умер? – испуганно спросила я.

– Зайди посмотри, проверь, – ухмыльнулся мужик.

– Не могу. Вернее, не хочу.

– А еще хотела со стороны наблюдать, боишься даже к мертвому зайти. – Мужик достал сигарету и закурил.

– Я не знала, что это так страшно. Послушай, а ты хорошо проверил, что он мертв? Убедился в этом? – спросила я мужика.

– А чего мне убеждаться! Сдох он, как нелюдь. Страшную смерть принял. Когда дозу вкололи, тащиться стал. Прибалдел. Умер в наркотическом опьянении.

– Я думала, он бессмертный. Ты бы пошел, проверил его. Он очень хитрый. Может притвориться, – понесла я, потеряв контроль.

– Может, и хитрый, базара нет, но не хитрее тебя. Где у тебя, девочка, можно руки помыть, а то он такой кровавый оказался.

Я повела мужика в ванную. Следом поплелись Славик и мелкий.

– Эй, а чего это вы притащились, хоть бы один в спальне сторожить его остался. Я же сказала – скорее всего, он притворяется. Пока мы здесь толпимся, он может выскочить из квартиры! – Голос мой переходил в крик.

Славик тихонечко обнял меня за плечи, и я разрыдалась на полную катушку.

– Славик, давай успокой ее, а то ревет громче, чем он хрипел. Весь дом переполошит. – Мужик не спеша стал смывать с себя кровь.

– Яна, он мертв! – Славик потащил меня в спальню. – Успокойся, хватит тебе!

Заглянув в спальню, я не могла поверить своим глазам. На полу в луже крови, широко раскинув руки, лежал мой муж в любимой шелковой пижаме. Черты его лица заострились. Рот заклеен скотчем. Руки крепко связаны веревкой. Ладони какие-то заостренные, да и цвета землистого.