– Твой отец, должно быть, волнуется. Ты говорил с ним?

– Нет. Он, наверное, тоже места себе не находит. Делает вид, что больше не любит ее. Но это не так. Я не хочу говорить с ним, пока не узнаю, что с ней все в порядке.

Мистер Шин присел (рядом с Эмброузом он казался коротышкой) и приобнял его, готовый просидеть здесь с ним столько, сколько нужно. Тренер завел разговор на отвлеченные темы: о предстоящем сезоне, о соперниках в весовой категории Эмброуза, о сильных сторонах команд в их округе. Они обсуждали что-то незначительное, вроде стратегий других ребят из их команды, и время шло быстрее. Эмброуз отлично держал себя в руках. Неожиданно громко зазвонил телефон, заставив и его, и мистера Шина вздрогнуть и зашарить по карманам.

– Сынок? – голос из трубки звучал достаточно громко, и тренер все слышал, его сердце сжалось от страха. – С ней все в порядке, Броузи. Все хорошо. Она едет к нам.

Эмброуз попытался что-то сказать, поблагодарить отца за хорошую новость, но не смог. Встав, он передал трубку тренеру. Сделав всего пару шагов, снова сел. Майк Шин сказал Эллиоту, что они уже собирались домой, положил трубку и обнял за плечи своего звездного борца. Эмброуз не плакал, но его трясло, словно в лихорадке или каком-то приступе, и Майк всерьез забеспокоился, что этот стресс отразится на его здоровье. Когда Эмброуза отпустило, они с тренером покинули комнату, выключив свет и оставив за дверью трагические события мучительного дня.

– Мой отец переживает за Эмброуза, – признался Бейли. – Говорит, что он изменился, потерял концентрацию. Я тоже заметил, что, хоть он и выкладывается на тренировках как прежде, с ним что-то не так.

– Сезон ведь только начался, – попробовала защитить Эмброуза Ферн, хоть в этом и не было необходимости: у Эмброуза Янга не было более преданного фаната, чем Бейли Шин.

– С одиннадцатого сентября прошло уже два месяца, Ферн. А он все никак не оправится.

Ферн посмотрела на серое небо, тяжело нависшее над их головами, неспокойное в преддверии обещанной грозы. Облака сбивались в плотные тучи, ветер усиливался. Ждать осталось недолго.

– Как и все мы, Бейли. И я не думаю, что когда-либо оправимся.

Ферн по-детски сморщила нос и взглянула на Риту: лицо подруги сияло надеждой. Конечно, Ферн была не единственной, кому нравился Эмброуз. Вероятно, из-за его постоянных тренировок, разъездов и соревнований у него было не так уж много девушек. Но эта неуловимость делала Эмброуза еще более завидной добычей, и Рита решила попытать счастья. Она показала Ферн записку – розовый лист бумаги с кучей сердечек, обильно надушенный парфюмом.

– М-м-м… да, сойдет. Но тебе не хочется написать что-то более оригинальное?

Рита растерянно пожала плечами:

– Я просто хочу ему понравиться.

– Но ты ведь написала ему записку, потому что хочешь, чтобы он обратил на тебя внимание?

Рита кивнула. Ферн снова посмотрела на ангельское личико подруги, длинные светлые локоны, ниспадавшие по хрупким плечам и идеальной формы груди – и почувствовала досаду. Она была уверена, что Эмброуз давно приметил Риту.

– Какая же она хорошенькая!

До Ферн доносился с кухни мамин голос. Она разговаривала с тетей Энджи, которая сидела на стуле и смотрела в окошко на Бейли и Риту – те качались на качелях на заднем дворе. Ферн собиралась в туалет, но вместо входной двери зашла через гараж, чтобы проверить черепаху, которую они с Бейли поймали сегодня у ручья. Та сидела в коробке, заполненной листьями, и не двигалась, и Ферн задумалась, может, напрасно они забрали ее.