Потопав по лестнице валенками, в помещение вошел Степан.

– Нету там никого. Только зря, по сугробам лазил. У него белка, – сказал он обращаясь к Василию.

– Это не белка, – Василий уже давно понял о какой девушке говорил водитель.

На ужин мама приготовила жареные окорочка с рисом. На кухне стоял крепкий запах жареной курицы, шумела вода и постукивали приборы. Настина мама в стеганом халате, со все еще подведенными черным карандашом глазами, но уже без помады, ходила по маленькой кухне от плиты до стола. Настя, задумчиво мурлыча себе под нос незатейливую мелодию, расставляла посуду и приборы на столе.

– Ты чего такая радостная сегодня? – мама с удивлением покосилась на нее. Сегодня вечером Настя напоминала светлячка, который летал по квартире освещая все вокруг себя теплым светом.

– Да, так просто… Погода сегодня такая хорошая была, солнышко выглянуло, – она мечтательно вздохнула.

– М-м… – мама пытливо посмотрела на дочь, пока та не видела.

В дверь постучали, Настя сразу же, узнав папу по манере стучать, побежала открывать. В прихожую вошел невысокий, полноватый мужчина, держа под мышкой хлеб. Он протянул буханку Насте и ткнувшись носом в ее щеку вдохнул ее запах7, при этом его коричневое лицо, казалось стало еще темнее на фоне белоснежной кожи дочери. От папы пахло смесью солярки и одеколона, которым он щедро обливался после бритья, так как сам почти не слышал запахов из-за курения.

Сняв ботинки, он сразу же скрылся в ванной. Настя села на свое место за столом раньше всех и задумчиво облокотившись, положила лицо на ладони. Папа подошел к маме, которая резала хлеб и осторожно приобняв ее сзади, поцеловал в щеку.

– Уже можно кушать, да? – спросил отец, почесывая голое плечо, сняв свитер и оставшись в одной майке.

– Ага, садись, сейчас чай тебе налью.

– Ух ты, какая красота, – папа вдохнул аромат над тарелкой и терпеливо стал ждать пока мама тоже сядет за стол.

Настю всегда умиляло видеть трогательную заботу родителей друг о друге. Их тихие, уютные разговоры, маленькие знаки внимания и мысли друг о друге даже, когда они были не вместе. По мере взросления она понимала, что это большая редкость и ей сильно повезло увидеть такие теплые отношения родителей. Она мечтала, что, однажды, ее супружеская жизнь будет такой же: спокойной, размеренной и наполненной любовью.

С каждым их словом, с каждым движением Настя ощущала, как уют и безопасность окутывают её, словно мягкое одеяло. Эти мгновения были теми лучами тепла, которые она бережно хранила в своем сердце. Наблюдая за их смехом, она могла представить, что однажды, когда вырастет, будет создавать такие же воспоминания для своей собственной семьи, чтобы передать им любовь и заботу, которую она получила от родителей.

– Помнишь, Петю? – спросил папа у мамы. – Который новенький, – папа быстрее всех съел свою порцию и добавку, и теперь медленно потягивал темно-коричневый чай с тремя ложками сахара, вприкуску с печеньем.

– Молодой который? Худой такой? – ответила мама.

– Угу, – он втянул в себя горячий, почти кипяток, чай. – Он сегодня на работу же не вышел. Заболел, в больнице лежит. В обед ездили навещали его.

– Уа-ай, а что с ним случилось? На смене что-то произошло или заболел чем-то? – мама подняла на папу удивленный взгляд. Настя до этого мечтательно ковырявшаяся в своей тарелке, тоже посмотрела на папу ожидая продолжения.

– В том то и дело, что врачи пока, что не могут определить, чем он болеет: анализы и показатели с каждым днем все хуже и хуже, как будто организм сам себя ест, но от чего это все происходит так и не могут понять. Думают на рак или на авто… ато… тьфу ты! Какая-то болячка с иммунитетом, короче.