Он узнал, что выросла она в российский глубинке, в городе, известном на весь мир тем, что под видом тракторов в нем строили танки. Лариса, смеясь, рассказывала, как они тайком слушали американские радиостанции и удивлялись, что их завод выпустил тысячу танков. А утром из газет узнавали, что изготовил он, оказывается, пять тысяч тракторов. После школы она поступила в медицинский институт. На третьем курсе по залету (Фрэнк понимал эту русскую идиому) вышла замуж. Но студентов заставили собирать картошку, и у нее случился выкидыш. Как раз в тот момент, когда она тащила на себе двухпудовый мешок. Вот так. Ребенка она потеряла, а муж остался. Расстаться они решились только после окончания института. Но как раз перед разводом у семьи появилась возможность иммигрировать. В полунищей России отказываться от такой перспективы было глупо. Муж упросил взять его с собой и развестись уже в Соединенных Штатах. Что она с удовольствием и сделала. Но в Америке свои законы. Вдруг выяснилось, что ее медицинский диплом не позволяет ей работать даже рядовой медсестрой. Три года ушло на то, чтобы ей разрешили делать уколы и ставить капельницы, что она умела лучше многих американок. Все это время она спала не больше четырех часов в сутки. Да и теперь мало что изменилось, потому что медицинская школа тоже требует полной отдачи. Но осталось всего несколько месяцев. Хорошо хоть зарплата выросла в шесть раз. И теперь она может не беспокоиться насчет платежей за учебу.

Через несколько недель Лариса переехала к нему. Полтора года они были вместе. За это время Лариса успела подтвердить свой врачебный диплом, устроиться на работу в одну из лучших клиник города. Казалось, ничто не может помешать их счастью.

Но Фрэнк уже достаточно давно вел переговоры с одним из лучших европейских оркестров о совместной работе и многомесячных гастролях.

В тот день, прямо на репетицию ему, наконец, принесли вариант контракта, на котором он настаивал. Условия были вполне достойны композитора с мировым именем. У Ларисы в тот день не было дежурства, и они решили провести вечер в полюбившемся японском ресторанчике. На свидание Фрэнк летел, рискуя не только штрафами, но и собственной головой. Он представлял, как сейчас обрадуется любимая возможности целый год пожить в самых красивых европейских городах. Конечно, немного жалко, что в программу гастролей не были включены российские столицы, но и на поездку туда можно было выкроить несколько дней.

Однако реакция Ларисы на его сообщение, оказалась для Фрэнка совершенно неожиданной. Она наотрез отказалась куда-либо ехать.

– Фрэнк, – сказала она, – я только несколько месяцев назад начала работать. Меня не отпустят из клиники.

– И Бог с ними, – беспечно отозвался Чапмен, – ты – муза великого композитора. Поверь, я смогу прокормить нас обоих.

– Не сомневаюсь. Только это ничего не меняет. У меня есть свое дело. И я не могу так легко от него отказаться.

– Даже ради нашей любви? – патетически спросил Фрэнк.

– Как раз из-за нее. Тебе ведь не нужна тетка, которая все бросает, мчится за богатым, знаменитым любовником и штопает по ночам его носки.

– Я не прошу тебя ничего бросать. Закончится контракт – вернешься к своей работе. Ты не согласна?

– Нет. За это время я потеряю практику. Отстану от профессии. Да и в клинике меня ждать никто не станет.

– Велика беда. Подберем другую. У меня найдутся связи и в этом мире.

– У тебя, Фрэнк. А как насчет меня? Обо мне ты подумал?

– По-моему, весь этот разговор происходит только от того, что я думаю о тебе.

– Неправда. Сейчас ты думаешь о себе. Тебе будет удобно и спокойно, если я буду дожидаться тебя после твоих выступлений.