За спиной возмущённо зашептались ожидающие студенты, и даже Надалия Аддисад повернула голову в нашу сторону. Я посильнее стиснула зубы, но пальцы всё же разжала. На молочной коже полоумной студентки остались безобразные ярко-красные следы, выглядывающие из-под сорочки. Будто мои руки были клешнями придонного рака, в самом деле!

– Ладно, иди, – сквозь зубы процедила я.

А что мне ещё оставалось? Устраивать драку? Боюсь, этот полумёртвый мотылёк рассыпался бы от слабого пинка, и наша стычка вызвала бы ещё большую задержку, а я и так уже изнывала от нетерпения. К тому же девушка была явно болезненная – а с такими, как известно, лучше не связываться.

Поллу подал малахольной руку, но она его даже не заметила. Она вообще больше ничего не видела, кроме детерминанта, к которому плыла, подобно лебедю. Студенческая форма висела на девушке мешком и удивительно не шла ей – Ванда Ностра казалась бесплотным духом, в котором еле-еле теплится жизнь. Оказавшись рядом с детерминантом, она что-то сказала ему, как живому, и уверенно коснулась гладкой поверхности.

Резкая вспышка ослепила меня, и я зажмурилась. Перед глазами поплыли полосы. Щурясь, я приоткрыла веки.

Огромную сферу заполнили сотни маленьких молний цвета весенних фиалок. Сгущаясь к ладони Ванды, они бегали от центра к поверхности шара и освещали всё помещение, подобного фиолетовому солнцу.

Студенты, прикрывая лица руками, отворачивались от яркого света.

Девушка-альбинос убрала руку, и детерминант моментально погас. Сначала показалось, что зал погрузился во тьму, но потом глаза привыкли к обычному его освещению.

Ванда Ностра повернулась ко мне и довольно улыбнулась. К ней сразу подошёл незнакомый человек в чёрной маске с Иверийскими коронами на алых лацканах плаща. Он что-то тихо сказал, студентка в ответ кивнула и двинулась к выходу.

– Не забывай смеяться в лицо опасности, Юна Горст, – поравнявшись со мной, шепнула загадочная обладательница фиолетовой склонности. – Мы ещё встретимся.

– А? – только и смогла ошарашенно выдать я.

Откуда она знает о моём девизе? Неужели Лоним рассказал? Может, это особый вид ментальной магии? Читает мои мысли? Нарочно пытается меня напугать?

Я поёжилась, провожая глазами белокожую телепатку. И даже не заметила, что Поллу уже повёл меня в центр.

Заветный детерминант Шарля оказался совсем близко. Застывшие нефритовые львы сверлили меня каменными взглядами. Их совсем не тяготил тяжёлый груз, как и не тревожило происходящее в это мгновение. В отличие от меня.

Я нервно сглотнула. От волнения сердце бешено заколотилось. Несмотря на то, что изначальная склонность не влияла на выбор факультета, всё же мне хотелось, чтобы это была боевая магия – огня или земли.

На миг представилось, как детерминант под моей ладонью заполняется жёлтой магией искусства, ослепляя подобно недавней фиолетовой вспышке. Тогда мне точно придётся сменить лук на лютню. Я сдавленно хохотнула и, не медля больше ни минуты, прикоснулась к гладкой поверхности.

Вспышки не было. Молнии не было. Ничего не было. Детерминант Шарля пустовал.

– А ну, работай! – приказала я и с силой шлёпнула рукой по стеклу.

Церемониальный зал заполнила тишина. Студенты открыли рты от удивления и, казалось, не дышали. После яркой вспышки Ванды Ностра мой пустой шар выглядел особенно унизительно. Даже всегда уверенная Надалия Аддисад, казалось, растерялась.

– Пожалуйста, – взмолилась я. – Пожалуйста, покажи мне мою склонность!

Детерминант оставался глух к мольбам и приказам. Его прозрачность по-прежнему не желала пронзаться молнией. Я настойчиво шлепнула по стенке шара, в надежде, что там просто что-то сломалось, и вот сейчас… Сейчас непременно этот противный пузырь выполнит свою обязанность.