Мы сидели посреди штормовой палубы, хватаясь за бочку, как за последнее спасение, и я понятия не имела, что делать дальше. Прижимала к себе холодное тело подруги и пыталась утихомирить бешеный стук крови в ушах. Позвала на помощь – раз, другой, но в свисте ветра и плеске воды это было бесполезно. Что же делать? Что делать дальше? Одна я смогу добраться до кают, но как быть с Сиреной? Даже если я подниму её на руки, сильная качка не позволит удержать девушку. А стоит только отпустить – её мгновенно смоет за борт.

– Сирена, очнись! – отчаянно вскричала я и похлопала по бледным щекам. Не помогло. Очередная лавина соленых брызг обрушилась на нас, вынуждая поторопиться.

– Ладно, – успокоила я обморочную подругу, – мы сейчас просто доползём до следующей бочки и выглянем из-под навеса, хорошо? Нам кто-нибудь поможет. Постарайся не выскользнуть из моих объятий. И не паникуй.

Губы Сирены стали почти синего цвета, и это добавило волнения к моему и без того тревожному состоянию. Надеюсь, она ещё жива… В этот раз проверять я не стала.

Стараясь удерживать равновесие за двоих, я поползла по мокрым доскам в сторону крайней бочки. Рывок плечом – и подтянуть за собой подругу. И снова. Каждая мышца моего тела напряглась до предела, сухожилия натянулись корабельными канатами – того и гляди лопнут. Но до крайней бочки мы всё-таки добрались. Я даже смогла выглянуть из-под навеса, чтобы оценить ситуацию на палубе.

Корабль почти взлетал, высоко задирая нос к серому небу, чтобы в следующий миг вспороть им беспокойную воду. Я крепко прижимала Сирену каждый раз, когда мы плюхались в море.

– Сюда! – голос сорвался на хрип. Я прочистила горло и изо всех сил заорала: – Нам нужна помощь!

Крик подхватило ветром, он разнёсся над кораблём, но меня никто не услышал. Фигуры матросов куда-то пропали. Палуба опустела, и в следующий миг я поняла, почему.

Прямо по курсу на нас надвигалась огромная волна, вершина которой уходила в небо. Дыхание перехватило – то ли от зрелища, то ли от скорого осознания. Не нужно быть заправским моряком, чтобы понять, что «Фаворит Вейна» не сможет взобраться на неё. А это означало, что нас накроет.

Волна приближалась, угрожая своей неотвратимостью. Теперь было ясно, что даже если Сирена очнётся прямо сейчас, мы не успеем добраться до кают и встречать идущую на нас громаду придётся прямо здесь. От досады я стукнула кулаком по бочке, за которую цеплялась. Бочка отозвалась глухим звуком.

Не раздумывая больше ни секунды, я отпустила Сирену, рывком встала на ноги и дёрнула на себя крышку. Не с первого раза, но она поддалась, явив мне пустое нутро корабельной мебели.

– Иди-ка сюда, – подхватила я под мышки уплывающую подругу.

Помогая себе коленями и даже зубами, я подняла Сирену и запихнула её податливое тело в бочку. Раздался звук падения, и я зашипела, мысленно прося прощения у мейлори серебристой лилии и заодно у её ментора. Накрыла бочку крышкой, надеясь, что Сирена ничего себе не сломала. И что она ещё жива.

Огромная, страшная тень окутала всё пространство, практически лишив меня зрения. Но я всё же успела глянуть на хлипкий навес над нами прежде, чем крепко обнять бочку и вцепиться в железные ручки. «Надеюсь, навес выдержит», – мелькнула короткая мысль.

В следующий миг судно осело, раздался треск, и вода хлынула сверху сплошным потоком. Я успела сделать глубокий вдох и задержала дыхание. Что-то ударило меня по спине, на короткий миг сознание ушло во тьму, но быстро вернулось. «Фаворит Вейна» под тяжестью рухнувшей на него волны опустился под воду.

Секунды тянулись мучительно долго. Казалось, мир вокруг замер и оглох. После бурного и ревущего грохота шторма тишина воспринималась особенно остро. Мои уши, заполненные водой, слышали только собственное сердцебиение. Короткий миг застывшей жизни. Ещё мгновение – и наше маленькое судно, сопротивляясь непокорной стихии, выскочило из моря, словно поплавок, сбрасывая текучие оковы. Я медленно выдохнула. Спина и повреждённые руки ныли, царапины щипало от солёной воды, но я всё ещё дышала!