Вот, пожалуй, почему Мольер утверждал, что человек злое животное[194].
Те несколько минут ходьбы, что отделяли жилище Луицци от дома госпожи де Мариньон, не успели отрезвить барона, и никогда до сих пор он не бросал камердинеру перчатки и шляпу, не позволял снять с себя накидку в таком прекрасном расположении духа и с такими проявлениями благодарности. Луицци, конечно, был далек от того, чтобы рисоваться перед своим лакеем, но в тот момент его так распирало от сознания собственного величия, что он не удержался от необычно экзальтированного восклицания:
– Что, кто-нибудь приходил сегодня вечером?
– Да, господин барон, – ответил камердинер. – Одна дама.
– Ах да, и правда, – изумился барон, – совсем забыл! Как же это я? И что она сказала?
– Она сказала, что будет ожидать вашего возвращения, господин барон.
– Так. – Известие несколько смутило Луицци. – И сколько же времени она прождала?
– Но, господин барон, она ждет вас в вашей комнате.
– В моей комнате?
– Да, господин барон, и я пойду предупредить ее о вашем возвращении.
– Ни в коем случае, – с гневом в голосе остановил его Луицци, – это ни к чему. Подите прочь; явитесь, только если я позвоню.
И Луицци прошел в свою комнату.
XIII
Второе кресло
Ищите Лору
Когда барон открывал дверь, в его душе преобладала довольно странная смесь ярости, досады и жалости. Эта женщина явилась к нему, чтобы уничтожить на корню успех, достигнутый им не без некоторых усилий в салоне госпожи де Мариньон; возможно, она оставалась здесь так долго, чтобы просто испортить ему настроение. Луицци готовился к встрече с разъяренной фурией, и каково же было его удивление, когда он обнаружил госпожу де Фаркли всю в слезах; когда он подошел к ней, она, сложив руки, произнесла в совершенном отчаянии:
– О, сударь! Сударь! И последний удар суждено было нанести вам!
– Мне? Сударыня! – растерялся Луицци. – Я, право, не понимаю, что вы хотите сказать и о каком ударе речь.
Госпожа де Фаркли изумленно взглянула на Армана и уже спокойнее произнесла:
– Посмотрите на меня хорошенько, барон, узнаете ли вы меня?
– Конечно, сударыня, можно ли не узнать прекрасную женщину, которую я встретил вчера у госпожи де Мариньон; затем я видел вас в Опере, а на свидание сегодня вечером я просто не смел надеяться.
– Тогда скажите, пожалуйста, – продолжала Лора, – почему вы сели рядом со мной в гостиной госпожи де Мариньон?