Что больше всех ему в игре везет.
Люблю того, кто золотое слово
Бросает впереди нелегких дел.
А исполняет сам гораздо больше,
Чем обещал иль сделать захотел.
13. Люблю того, кто в будущее смотрит.
Он чашу искупления несет
За прошлое. И сам себя карает,
Как это сделал бы любимый его Бог.
Люблю, когда душа бездонна – даже в ранах,
Так смело он шагает через мост.
Люблю того – кто душу переполнил,
Забыв себя, в чужое горе врос.
14. Люблю того, кто волен духом, сердцем,
Заполнив разум, завершает век.
Люблю всех тех, кто свежестью дождинки
Исходят с темной тучи – что есть Человек.
Нависла черная бесформенная туча,
Но вспышки молний достигают всех.
Смотрите, мы капель, которая стучится,
И молнии – идет сверхчеловек!
4. Последний человек
1. Вы слышите, как новое стучится? —
Литавры не гремят, молчит труба,
Неужто надо разодрать вам уши,
Чтоб научились слушать, и глаза?
Ослеплены своей гордыней люди,
Не слышат, что звучит мольба везде.
Я говорю вам о последнем человеке —
О самом низком и презренном существе.
2. Настало время посадить росток надежды,
Поставить цель, чтоб деревцо взросло.
Еще достаточно богата почва,
Но ожидает лишь бесплодие ее.
О, горе! Приближается то время,
Когда не смогут расцвести сады.
О, горе! Приближается то время, что
Человек не зародит звезды.
3. О, горе, расплодился бессердечный,
Презренный и ничтожный человек.
Он даже не способен на презренье,
Увидев самого себя, каким он есть.
Смотрите, вопрошает человечек:
«Что есть творенье, устремленье и звезда?
А что такое есть любовь, – ответьте?» —
Моргает глазками, – не понял он тебя…
4. Планета стала маленькой и тесной,
И прыгает на ней последний человек.
Он расплодился, как плодятся блохи,
Их род неистребим и долговечней всех.
Они покинули родные страны,
Где холодно… им надобно тепло.
Твердят, что счастье ими найдено,
Но, право, они давно уж проморгали и его.
5. Как страшно захворать им, Боже правый,
А недоверие у них смертельный грех.
Одни безумцы ходят, спотыкаясь
О камни или маленьких людей.
Они так любят подсыпать всем яду,
Чтобы приятный сон затем смотреть.
Ну, а в конце как можно больше яду,
Чтобы приятней было умереть.
6. Им иногда приходится трудиться,
Труд – развлечение, когда придет тоска.
Они следят, чтоб им не утомиться,
От развлечений не болела б голова.
Они хотят, чтоб не было богатых,
И бедных тоже, сколько здесь хлопот.
Не надо управлять и подчиняться,
Все слишком хлопотно, вдруг заболит живот?
7. Нет пастуха, одно осталось стадо,
Друг перед другом все они равны.
Но, если кто почувствовал иначе,
То добровольно лечатся мозги.
Кто самый умный, утверждают хором,
Что прежде мир был – сумасшедший дом,
И очень часто глазками моргают, —
Они умны и знают в прошлом толк.
8. Они прекрасно помнят все, что было,
Так, что смеяться можно без конца…
Ну, а еще и ссорятся друг с другом,
Но быстро мирятся, утроба – не душа.
От ссор может расстроиться желудок,
Свое здоровьице превыше для него.
У них есть удовольствьице для ночи,
И удовольствьице для дня… Пойми его?!
9. Спроси его, в чем счастье, он ответит,
Что «счастье найдено». Но в чем
Высокий смысл его, – уставится моргая,
Последний человек не ведает о нем.
Печально мне, они не понимают…
Моя мольба не достигает их ушей…
Душа моя светла, как горы в ясный полдень,
Но они думают, что холод скрылся в ней.
10. Быть может, они думают, что можно
Смеяться и ужасно так шутить?
Мне не до шуток, когда гибнет все живое
И в смертный час в молении скорбит.
Вот они смотрят на меня, и все смеются,
И в смехе ненависть скользит от них.
Пусть ненавидят, застывающие лица,
Я вижу лед в предсмертном смехе их.
11. Последний человек вступает в браки,