– Полировать? – Софи огорченно вздохнула. И с чего она решила, что он ее понимает? – Нет, дядя мне об этом ничего не говорил. Вряд ли я смогу полировать мебель. Мне нужно беречь руки. Тут уж что-то одно – или уборка, или игра на скрипке.

– Да, сложно с вами, – посочувствовал Вайдел со скрытым подвохом. – Кто вас замуж-то возьмет, если вы ничего делать не можете? Или, может, у вас служанка есть?

Она открыла дверь в кладовую, ехидно заметив:

– А, вы мужской шовинист? Для вас женщина только обслуга?

– Нет, что вы, мэм! Думаю, если я вдруг полюблю, то раз в год-то и сам мебель-то отполирую.

– Полюблю? А как же бедные несчастные малыши, которых вы боялись оставить без куска хлеба?

Он попенял себе на короткую память.

– А я о племянниках говорил. Если меня уволят, то их сдадут в детский приют.

– Ага, потому что их мать умерла, а отец сидит в тюрьме. Я права?

– А как вы это узнали, мэм? – пораженно спросил он, наивно хлопая глазами. – Правда, у них умер отец, а мать сидит в тюрьме, но это неважно.

– Потому что вы пытаетесь сделать из меня дуру! – сердито заявила она, не заботясь о логике. – И не думайте, что я вам хоть на гран поверила!

– Что вы, я не пытаюсь сделать из вас дуру! – запротестовал Вайдел, подумав, что помощь в этом деле ей не нужна, ей до совершенства и без того осталось совсем немного.

Но она догадалась. Сверкнув глазами, сунула ему в руки тяжелый металлический ящик.

– Вот, можете приступать к работе!

Вайдел неохотно открыл ящик, надеясь, что нужных инструментов не окажется. Не тут-то было! Там было все, о чем только может мечтать восторженная душа водопроводчика: газовые ключи всех мыслимых размеров, отвертки, гайки, прокладки и прочая необходимая в жизни «сантехника и К^>о» дребедень.

– Интересно, зачем дирижеру была нужна целая куча рабочих инструментов? Он что, ремонтом подрабатывал в свободное от концертов время?

Софи удивленно поморгала.

– Никогда об этом не думала. Зачем ему подрабатывать? Он и без того очень хорошо зарабатывал.

– Хобби у людей разные бывают, – терпеливо пояснил Вайдел. – Надоедало ему дирижерской палочкой махать, вот он и ходил по домам краны чинить или трубы менять. Это ведь можно делать в свободное от основной работы время.

Это предположение Софи не понравилось. Подрабатывающий починкой унитазов дядя не льстил ее аристократическому воображению.

– Вы давайте кран чините, а не болтайте! – негодующе приказала она, отвернувшись.

Вайдел пожал плечами, и принялся рыться в ящике, надеясь, что чего-нибудь да не окажется. В последний раз он чинил кран в родительском доме лет десять назад и боялся чего-нибудь упустить. Но там было все. Тогда он ухватился за последнюю возможность увернуться от навязанной ему работенки:

– Да, а вдруг у вас стоит современный кран? Из тех, которые не чинят, а только меняют?

Но Софи в зародыше убила его наивную надежду:

– Этот кран поставлен вместе с домом. Такой же старый и противный.

Вайдел тут же уличил ее в незнании истории:

– Этому дому лет четыреста, а водопровод здесь проведен в конце восемнадцатого века, и потом многократно обновлялся. Так что не выдумывайте.

– Я не водопроводчик! И таких тонкостей знать не обязана! Вы, кстати, откуда?

Вайдел ляпнул первое попавшееся:

– Из Бирмингема, а что?

– Выговор у вас странный. Будто полный рот чипсов напихали, а проглотить не можете.

Вайдел набычился, и так же, как она, обидчиво сверкнул глазами.

– Какая вы все-таки невежливая, мэм! И кто вас только воспитывал? – вопрос был чисто риторическим, ответа на него Вайдел не ждал. И не ошибся.

– Вас тоже образцом галантности не назовешь! – быстро парировала она. – И давайте уже чините этот несчастный кран! Сколько можно резину тянуть! Можно подумать, вам делать нечего! Может, вам за работу платить надо меньше? А то с нас коммунальные платежи сдирают просто фантастические!