Лёха скрипел мозгами, выуживая то, что было давно и по нескольку раз забыто.

- Он тогда конфеты купил, когда мы за бухлом в магазин заезжали. Мы над ним ещё ржали, а он сказал, что к даме в гости без сладкого нельзя. Прям с порога и вручил ей эту коробку. Вот падла.

- Ну вот, хронологию восстановили, теперь держись от него подальше. Сначала Сашку вытянем, потом и с Лещём займёмся, - Милка поднялась со скамейки и пошла по перрону в сторону выхода в город.

- Эй, ты куда, а я, а Сашка, не бросай? – взмолился ей вслед Лёха.

- Отдохнуть и подумать нужно. Пришли мне адрес больницы, где твоя жена лежит, завтра утром к ней поедем. Всё, пока! - и она зашагала дальше, оставляя парня наедине с кучей его неприятных воспоминаний.

5. Как она это допустила?

Сашка лежала в палате и таращилась в потолок стараясь не засыпать. Уже ночь. Чем её здесь накололи, она не спрашивала, тело было ватным, любые движения давались с большим трудом. Спать хотелось постоянно, только вот сны видеть не хотелось. А стоило девушке хоть на секундочку задремать, как она видела рядом с собой ту страшную старуху. Растрёпанные седые волосы обрамляющие лицо с глубокими морщинами, обезумевшие красные глаза и постоянное шипение: «Верни, верни, верни…»

Если бы она знала, что вернуть, отдала бы сию минуту. Но она ничего не знала…

Тёмный потолок начал смещаться по спирали, Саша чувствовала, что её затягивает в сон. Одновременно с этим, она почувствовала на своей шее ледяные костлявые руки. От страха всё тело вконец оцепенело, и от отчаяния она во весь голос закричала. Кричала громко и протяжно, переходя на визг, но только крика не было. Рот открывался, гортань напрягалась изо всех сил, в голове кружило от перенапряжения, а крика не было.

Костлявые пальцы всё сильнее и сильнее сдавливали шею. Сашка задыхалась. К счастью, соседка по палате услышала хрипы, проснулась, зажгла свет и позвала медсестру. Снова осмотр дежурного врача, снова укол и скоро отключка. Похоже, сегодня ночью она точно задохнётся. По щекам Саши текли слёзы. Она просила Бога о помощи, совершенно не помня слов хоть какой-нибудь молитвы.

– Боженька, сохрани хотя бы жизнь моему мальчику, пусть старуха меня заберёт, а мой малыш живёт дальше. Я буду с неба на него глядеть и радоваться. Боженька, пожалуйста, пощади хотя бы его…

* * *

Мила почти всю ночь не спала. Оставив Лёху на перроне, она направилась к Лерке. Ещё из поезда ей звонила, и та согласилась приютить рыжую ведьмочку на пару ночей в своей художественной студии. Встретившись, девчонки долго болтали. Лера рассказывала про выставки и конкурсы, в которых принимала участие, про вдохновение и новые картины, про обучение различным техникам и встречи с интересными людьми. А Милка в основном молчала и отшучивалась, не хотелось ей посвящать воздушную художницу в подробности своей жизни.

Наконец поток новостей иссяк, скулы сводила навязчивая зевота, и Валерия, показав Миле, где можно взять постельное бельё, попрощалась и ушла. Меланья подошла к окну. Как много здесь огней: здания, улицы, везде подсветка и мерцающие рекламные вывески. По дороге вереница горящих фар сливается в одну светящуюся линию. Это вам не в деревне.

Мила прошлась вдоль стен студии, полюбовавшись работами подруги, может ещё не поздно попробовать рисовать? Нет, уже не хочется, да и дел много. Даже в достаточно удалённой от городов деревне, её находили люди и обращались за помощью. Мила никому не отказывала, единственное - с чернотой она не связывалась. Как только чувствовала, что человек своими действиями хочет другим вред нанести, то не бралась. Сглазы снимать – это пожалуйста, а вот порчу наводить – сразу выгоняла. Крепко запомнила того демона и бессонные ночи, испытывать судьбу повторно совсем не хотелось