Отец открыл оглавление.

– Точно! Здесь.

Сердце мое забилось, как голубь, раненый из рогатки. Бог есть! Он услышал меня. Он на моей стороне!

– А может забрать эту макулатуру себе, а? Ведь не отстанут черти…

Господи! Взмолился я опять. Сделай теперь так, чтобы письмо как-нибудь оказалось у меня.

Отец уложил все три книги в стопку. Связал крест накрест бечевой. Попробовал на вес.

– Нет. Не возьму. Руки режет. В другой раз.

Он разрезал бечеву ножом. Сунул нужный ему том в сумку.

Бог есть! Чуть было не закричал я опять. Он еще вам не такие фокусы устроит! Сейчас они уйдут, и я попрошу у него еще что-нибудь!

Я был так взволнован, что отказался выходить с родителями во двор.

– Что это с ним? – удивилась мать

– Совсем одичал, – усмехнулся отец.

Бабуля как обычно пошла проводить их до калитки. Я сел на диван, закрыл глаза. Что бы такое еще попросить у Бога Иисуса? Вдруг дверь распахнулась. В комнату вбежал брат, схватил оба тома и с криком – я их понесу – выскочил на улицу.

10

Дождь лил всю ночь. Но утром перестал. Утром принесли телеграмму.

Бабуля прочитала ее несколько раз. Сунула в карман фартука.

– Какой сегодня день? – спросила она.

Мне показалось, что она плачет. Мы оделись, взяли на всякий случай зонт и пошли на почту. Странно… На почту мы обычно ходили по понедельникам. А сегодня среда. Видимо, все дело в этой телеграмме.

На почте было светло и тихо. На столах лежали чистые бланки. Я взял себе один.

– Какой умный мальчик, – улыбнулась женщина напротив, одетая в пальто с лисьим воротником. У моей матери я видел похожий лисий воротник. Только пальто не такое красивое. Рядом с женщиной крутилась девчонка.

– Как тебя зовут? – спросила она.

Голос у нее был писклявый. Зато веснушки – высший класс.

– Меня Лиза. А тебя?

Я хотел ответить, но промолчал.

– А кем ты хочешь быть? Я звездой.

Тут я выдал ей свою тайную мечту.

– А я хулиганом. Хулиганов все боятся.

Ее мамаша отдала бланк телеграммы в окошко и направилась к выходу.

– Лиза, пойдем…

– До свидания, – сказала девочка.

Я смотрел им вслед. Они вышли на улицу. Там их ждал мужчина. Он что-то шепнул женщине на ухо. Она засмеялась. Затем они сели все втроем в машину и уехали.

А через день ближе к обеду в дверь постучали. На пороге стоял незнакомый человек с чемоданчиком в руках.

– Иди сюда, – сказала баба. – Смотри – это твой дедушка Аркадий.

Я подошел. Остановился в двух шагах от него. Высокий. Щеки впалые.

– Это ты мой внук? – спросил он.

Я еле расслышал, что он сказал. Голос у него был очень тихий. И зубов почти нет.

Не дождавшись ответа, дедушка прошел в комнату. Снял плащ. Осмотрелся.

– Вот значит как…– сказал он, глядя в потолок. Он говорил так тихо, что остального я не расслышал.

– Вот так, – сказала бабушка.

Она почему-то тоже перешла на шепот. Дедушка достал из чемодана бутылку вина, кулек конфет. Маятник настенных часов отстукивал секунды – тук… тук… тук.

– У тебя часы спешат, – сказал дедушка.

Он снял со стены часы. Открыл крышку. Что-то там поковырял. Повесил обратно.

Бабуля поставила на стол самовар. Дедушка налил вина себе и ей.

Они сидели молча. Смотрели друг на друга. А я на них. Солнечный свет падал им на руки. В этот миг бабуля показалась мне особенно красивой. Я даже пожалел, что у нее такой невзрачный дедушка.

Часы отстукивали секунды.

– Пойду покурю.

Дедушка накинул плащ и вышел.

– Давай-ка и мы с тобой в гости сходим, – сказала бабуля.

Дедушка прохаживался у подъезда туда-сюда, дымя папиросой.

– Бывай, – он помахал рукой.

Потом что-то еще добавил. Но расслышать ничего не удалось.

Бабуля забрала меня уже поздно вечером.

– А где дедушка Аркадий? – спросил я.