– Вот и я о том же! Не понимаю, куда они нас запихнуть хотят с таким богатством. У штрафников ведь всегда потери дикие. Слишком расточительно для мегакорпорации.

– Как раз наоборот, – подал голос неизменный эксперт по вопросам мегакорпораций. – Они поступают как им наиболее выгодно, в этом сомнений нет. Если они обучают нас в такие сжатые сроки, значит, на то есть причина. А про бездонные карманы ты верно сказал. Там у них такие гранты на военные кампании… Хоть золотые зубы каждому штрафнику поставь, а всё равно в плюс выйдут.

В словах Кропоткина чувствовалась своя правда. Мы могли не видеть всей картины, но полагать, что такой мощный игрок будет выбрасывать ресурсы на ветер, слишком наивно. Тем более что до этого все их действия поддавались логичному объяснению.

– Интересно, почему мы все здесь из разных подразделений.

– Чтобы снизить вероятность сговора. Они же вам оружие выдадут, а потом с поводка спустят. Вдруг ты решишь транспортник угнать с дружками. У вас, конечно, не выйдет, но операцию провалите.

Я закончил с остывшим пайком и занял положение лёжа, готовясь ко сну. Все эти тренировки дико изматывали организм. Мои сокамерники уже заняли горизонтальное положение.

Нил решил вбросить ещё один сложный вопрос, который никто не хотел лишний раз брать в голову.

– А как думаете, братцы, есть у нас с вами шанс дожить до конца заключения?

Молчание повисло на добрую минуту, прежде чем с нижней полки донеслось:

– Смотря кем. Если авангардом, как они нас готовят, то вряд ли.

– А есть другие варианты?

– Думаю, есть. В «Олимпе», слыхал, формируют особые штрафные подразделения. Контракты на индивидуальной основе. Проходишь ты их программу реабилитации на особых условиях, считай, как на воле почти. Даже платят.

– Это как так? И из штрафников такое формируют?

– Ну не всех берут, само собой. Из самых способных. Скорее даже из тех, кто был готов к этой работе ещё до заключения.

– А что за работа?