Цзы Юэ чрезвычайно дорожил своим богатством, а Жуань Фу больше всего на свете любил свои деревянные сандалии. Оба сами вели хозяйство и превосходно управлялись со всеми своими делами. Так что понять, кто из них лучший хозяин, было очень трудно.

Однажды кто-то пришел к Цзы Юэ в гости и застал того за уборкой вещей. Не ожидавший гостя хозяин не успел убрать еще две корзины с вещами; он второпях спрятал их за спину и так стоял, сконфуженный и недовольный.

В другой раз с таким же неожиданным визитом кто-то пришел к Жуань Фу. Хозяин в это время как раз промасливал у огня свои сандалии. И при этом говорил:

– Даже и не знаю, сколько пар сандалий придется износить за целую жизнь!

И вид у него был такой безмятежно счастливый.

Так люди поняли, кто мудрее: Цзу Юэ или Жуань Фу.

Однажды Юй Лян нанес визит Чжоу И. Чжоу спросил гостя:

– Чему вы, уважаемый, так радуетесь, что вдруг настолько растолстели?

– А чему вы, уважаемый, так печалитесь, что вдруг чрезвычайно похудели? – парировал Юй Лян.

– Да ни о чем я не печалюсь, – ответил Чжоу И. – Просто чистота и пустота во мне растут день ото дня, а все грязное и лишнее ежедневно убывает.

– Да и я ничему особенно не радуюсь, – не сдавался Юй Лян. – Просто полнота жизни и уверенность в своих силах во мне растут день ото дня, а все жалкое и немощное ежедневно убывает.

Чжан Хой был славен своими талантами. Прослышав же о талантах Цзи Кана, очень захотел с ним познакомиться.

Вот однажды несколько знаменитых мужей, собравшись навестить Цзи Кана, взяли с собой Чжан Хоя.

В то время Цзи Кан, стоя под развесистым деревом, ковал железо на своем дворе и не обратил на гостей никакого внимания. Чжан Хой собрался уходить.

– Что ты услышал обо мне такого, что пришел сюда, и что такого увидел, что теперь уходишь? – неожиданно спросил его Цзи Кан, отложив свою работу.

– Пришел оттого, что слышал, а ухожу оттого, что видел, – ответил Чжан Хой.

Жуань Сянь и его дядя Жуань Цзи проживали на южной половине города, а прочие члены рода Жуань – на северной. Северные Жуани были богачами, а южные жили скромно.

В праздник седьмого дня седьмого месяца богатые Жуани по обычаю выносили на улицу просушивать целые горы одежды из тонкого шелка и узорчатой парчи. Вот и Жуань Сянь повесил однажды у себя во дворе штаны из обыкновенной холстины. Его начали стыдить, а он в ответ:

– Не могу же я не соблюсти обычай, пускай хоть штаны повисят!

При дороге стоял ствол засохшего дерева. Ночью прошел вор, испугался – думал, что это стоит, поджидая его, полицейский.

Прошел влюбленный юноша, и сердце его забилось радостью: он принял дерево за свою возлюбленную.

Ребенок, напуганный сказками, увидев дерево, расплакался: он думал, что это привидение.

Но во всех случаях дерево было только деревом.

Мы видим мир таким, каковы мы сами.

У одного человека была собака, которую он очень любил. Когда собака издохла, он обмыл ее, завернул в саван и похоронил на мусульманском кладбище. Об этом донесли судье, и он призвал того человека, чтобы наказать его за святотатство.

Когда человек явился к судье, то шепнул ему на ухо:

– У моей собаки водились кое-какие деньжонки, и часть из них, признаюсь, она завещала вам.

– Упокой, Господи, ее душу! – сказала судья и прослезился.

Один мудрец, беседуя с падишахом, всегда при этом дергал себя за бороду. Падишаха это раздражало, и вот однажды, когда раздражение его достигло критической точки, он вдруг объявил мудрецу: