Затем я вырвал меч из рук сбитой с толку вышибалы и теперь наставил на нее. 

– Кто сейчас рабыня, сраная сучка? – заявил я, а сердце в груди бешено колотилось. – Я принес деньги и пришел за товаром. Кажется это всегда так работает?

Орчиха смотрела на меня с колен презрительным взглядом и не отвечала. Видимо из-за разговора со мной она тоже не хотела стать женщиной без имени.

– Говори! – приказал я ей и прикоснулся остриём к ее груди.

Я ожидал в этот момент чего угодно, но только не того, что лысая на всю голову вышибала засмеется.

– Ты чего ржешь? – возмутился я. Пощады не было места в этих стенах. Это я уже понял.

– Ты не убьешь меня, рабыня, – ответила наконец она, все еще стоя на коленях. – Узник, однажды сдавшийся, больше не имеет права убивать.

Орчиха скалилась и показывала свои огромные желтые зубы.

– Да? – отозвался я. – Если придется, я не поведу и глазом. 

Заключенные, которые прежде шастали вокруг или просто занимались своими делами внутри камер, сейчас обступили нас и с интересом наблюдали, что произойдет дальше. 

– Давай! Попробуй! – вышибала разорвала тюремную форму на груди и ребрами уткнулась в острие.

Столпившиеся вокруг вздохнули единым организмом. 

Да что, блять, произойдет, если рабыня убьет кого-то? 

– У тебя ровно три секунды, чтобы сделать то, что узник никогда не должен делать. А дальше я встану и вырву твои кишки. Потом растяну их по всему третьему этажу и буду сушить на них свои трусы. Раз…

Всегда ненавидел принимать решения спонтанно, но эта зеленая громила просто не оставляла выбора.

– Два…

Ну давай, Квист. Сенна бы проткнула нутро этой орчихи и ее даже не мучала бы совесть. Просто сделай это. Вот бы на мне был тот амулет, тогда вонять изо рта этой вышибалы давно бы перестало.

– Три! – она начала подниматься с колен.

В этот момент кто-то выскочил у меня из-за спины, схватил меч и проткнул насквозь унижающую меня орчиху. Это была та эльфийка. 

Народ вокруг тут же окружил ее и завопил:

– Смерти! Смерти! Смерти!

Кажется, моя единственная подруга вляпалась похуже меня. Теперь всем было плевать на рабыню. Эльфийка стояла в центре обступивших ее заключённых с окровавленным мечом в руках, а у ее ног лежала убитая вышибала.

– Смерти! Смерти! Смерти! – продолжал требовать народ.

Вскоре на зов, распихивая всех по сторонам, явилась королева. Ладно хоть она успела накинуть тюремную форму.

– Что здесь происходит?! – низким срывающимся басом спросила она.

Из толпы вышла Вильгинья. Лысая гномиха, которая управляла бандой гномов.

– Орра! – яростно выпалила она, размахивая топором в своей руке, обращаясь к королеве. – Эйла убила одну из моих девочек! Без вызова на бой!

– Убила без вызова! Убила без вызова! – осуждали заключенные эльфийку.

Меч выпал из рук Эйлы на пол.

– Ты сама установила правила, королева! Эльфийка должна заплатить за смерть Омгы адскими вратами!

Все присутствующие замолкли.

– Да! Пусть адские врата разверзнутся в Адском Убежище! – выкрикнула какая-то заключенная. И все остальные тут же поддержали ее. – Да! Откроем врата!

Я видел, как глаза Эйлы наполнились еще большим страхом. Настоящим ужасом!

Орра подняла руку и сжала ее в кулак, чтобы все замолчали, а затем повернулась к эльфийке.

– Ты знаешь правила, Эйла, – произнесла она.

Та медленно кивнула. 

– Сегодня мы откроем врата ада! – заорала королева, размахивая своим топором и била себя в грудь.

Несколько орчих взяли эльфийку под руки и увели прочь. Толпа бросала проклятия вслед Эйле, пока та была в поле зрения, а потом все заключенные стали расходиться по своим камерам.

Орра повернулась ко мне и наставила на меня свой топор.