Григорий начал расхаживать по ванной комнате, подошёл к душевой. На одной из стеклянных перегородок автоматически высветилась сенсорная панель управления, издав мелодичный звук. Он сделал шаг назад, и панель управления погасла с тем же звуком. Он скинул простыню и, нажав кнопку «Пуск», зашёл в душ. Вода тут же со всех сторон обдала его тело освежающей прохладой. На сенсорной панели можно было регулировать температуру, но та, что была задана автоматически, оказалась настоящим спасением. Простояв так минут пять, Григорий начал приходить в себя. Голове стало намного легче, а тело заметно посвежело. Выйдя из-под целительной прохлады душа, он подошёл к ванной, и тут же над ней с приятным мелодичным звуком всплыла облачная панель управления. Григорий прочитал первое, на что упал его взгляд, – словосочетание «Минеральная вода» и нажал на эту виртуальную надпись. Вода в ванной в считаные секунды слилась и так же быстро наполнилась новой, извергающей тысячи мельчайших пузырьков.

Он смотрел на это великолепие инженерной мысли, но думал совершенно о другом. Его до глубины души потрясли изысканным цинизмом сухие и безразличные строки доклада, так безжалостно относившегося к человеческой жизни, к природе, ко всему, что было для Григория бесценным, что было создано для людей Всемогущим разумом в этой вселенной для счастья и во имя любви. И это ему предстояло зачитать перед лицом неведомой публики, собравшейся в зале и ожидающей его появления. «Как странно устроен этот мир. Ты веришь, любишь и надеешься, что завтрашний день будет лучше минувшего, что где-то всё устроено иначе, чем на планете Земля. Работаешь, растишь детей и строишь планы на будущее, а кто-то за мрачными кулисами в неведомых мирах уже подсчитывает кровавые трофеи и сводит смертельный баланс. Всё в точности, как и у нас. В остатке сухие цифры – это доходы, расходы, а человеческие жизни – просто текущие издержки». Размышления Григория прервал таймер, сообщив приятным женским голосом, что осталось десять минут.

Этот электронный таймер немного вывел Григория из лёгкого оцепенения, и он, решив, что будет действовать исходя из складывающейся обстановки, решительно пошёл одеваться. Благо он стал чувствовать себя намного лучше. Перед зеркалом он вдруг остановился. Вначале он подумал, что ему показалось, но, внимательно присмотревшись, увидел в отражении незнакомого молодого мужчину. «Вот тебе раз, это ещё что такое?» – пронеслось в голове у Григория. Он потрогал лицо, поднял правую руку, затем левую, отошёл в сторону, но отражение в точности повторяло его движения.

– Нет никаких сомнений, я вижу своё отражение, – поражённый увиденным, громко прошептал Григорий. – Но как такое возможно? Что со мной произошло?

Он шаг за шагом стал вспоминать всё утро с самого начала и пришёл к выводу, что своё отражение с того момента, как проснулся, видит впервые и, вероятнее всего, с самого утра так и выглядит, только этого не замечал. «Ну конечно, – подумал он, рассуждая сам с собой, – с самого утра я не чувствовал привычной боли в пояснице, мне ещё показалось это странным. Я уже и забыл, когда последний раз такое было». Григорий вспомнил, как тяжело ему давались последние лет десять-пятнадцать всякие неосторожные движения из-за постоянной боли в спине. Эта боль его преследовала и когда он сидел, и когда лежал, и когда, прогуливаясь, неожиданно оступался или спотыкался. Он с этой болью просто жил и, как ему казалось, порой даже её не замечал. Бывало и ночью, во сне, неудачно развернётся и сразу же от резкой боли просыпается, а утром нормально ходить не начинал, пока не сделает специальную гимнастику. «Странно, – продолжал рассуждать Григорий, – а ведь я и вчера уже не чувствовал боли, даже когда сражался с Ратибором, а потом летел на нём. Да после такого я бы слёг как минимум на пару дней, а утром и встать не смог бы».