Я уповала на последний возможный шанс отвертеться.

— Нос бера не обманешь, — Инесс хмыкнула, прислушиваясь к звукам праздника, доносящимся из-за дверей в зал. — Ты пахнешь по-особенному, ни с чем не перепутаешь.

— А как я пахну?

Почему-то только сейчас мне захотелось об этом спросить.

Столько лет меня мало волновал идущий от моей персоны аромат и чувствительность медвежьих носов, которые в точности могли сказать, что я ела на обед. А сейчас это стало чудовищно важно.

— Солнцем и медом, — ласково погладив меня по плечу, Инесс осторожно подхватила локтем висящую в воздухе руку. — Пойдем, нехорошо уходить с праздника так рано. А насчет лордов ты раньше времени не волнуйся, может, еще кто получше появится.

— Маловероятно, — не слишком то высоко оценивая себя как желанную невесту, промямлила я. — С этими-то двумя «повезло».

— Не говори, — хмыкнула девушка, совсем меня не успокаивая. — Самой интересно, чего же они такого учуяли, что так быстро решение приняли.

— Политический брак?

Подруга громко и насмешливо зафыркала.

— Ерунды не говори, нет у нас такого, только нюх ведет. Пошли, сейчас Бьерн говорить будет.

Натянуто улыбнувшись воодушевлению подруги, я вернулась с ней в зал, в центре которого действительно стоял Бьерн, ища взглядом свою возлюбленную. Пожелав удачи, я отпустила руку девушки, которая, безуспешно пытаясь скрыть волнение, поспешила к любимому, сжимая кулачки.

— Гости! Друзья! Родня! Сегодня, под светом Медовой луны, я прошу славного бера Рорволда отдать мне свою дочь Инесс в жены! — крикнул мужчина, одной рукой высоко поднимая кружку с медом, а другой плотнее прижимая к себе талию подруги. — Отец?

Развернувшись к немолодому беру, который грозно шевелил усами и хмурил косматые брови, влюбленная парочка замерла в ожидании разрешения, заставляя и всех присутствующих затаить дыхание. Мужчина сверлил внимательным взглядом возможного будущего зятя, и замучив всех своим молчанием, наконец, кивнул, погружая зал в шумные возгласы поздравлений.

Бьерн с Инесс коротко поцеловались и обнялись. Выглядывая из-за плеча будущего супруга, подруга выразительно дернула бровями, подталкивая меня к действиям.

Подскочив на месте, я схватила первый попавшийся свободный стул и потащила его к центру, по дороге подмахивая девушкам подниматься со своих мест. Незамужние берочки собрались вокруг влюбленной парочки и запели, громко топая ногами, а я, как провожатая, пригласила Инесс сесть на стул лицом к Бьерну и закрыть глаза.

— Именем матери медведицы — покоя и крепости, — стянув с плеч платок, погладила подругу бахромой по волосам. — Именем отца медведя — силы духа. Именем сына медвежонка — счастья родительского. Именем дочки медведицы — нежности и ласки.

Подвязав свой платок под пушистым пучком на затылке Инесс, я отступила в сторону, дожидаясь, пока неженатые друзья Бьерна окружат своего товарища, перехватывая песнопения из женских губ и заводя свою песню.

Молодые беры громко топали, стучали кулаками в грудь, рычали и скалились, пока Инесс развязывала свой головной убор, будучи тут же подхваченной крепкими руками жениха и усаженная на его плечо. Размахивая платочком, она дождалась, пока толпа вокруг встанет теснее. Все вытянули вверх одну руку.

Мне по статусу провожатой и незамужней не положено было отставать, поэтому я послушно закрыла глаза и подняла руку вверх, чтобы тут же услышать радостный вопрос Инесс:

— Готовы?!

— Да! — хором рявкнула толпа.

Громко выдохнув, подруга бросила ткань в воздух.

Тяжелый бисер на краях платка ударил прямо по ладошке. Инстинктивно схватив его, я радостно вскрикнула, не зная, чему на самом деле радуюсь.