– Перестань говорить напраслину на Ника! Он – хороший, умный, верный пес, и Ник подтверждал по-собачьи – гав – даа!

Так Ник прожил на этом свете уже три года, изучая человеческую породу, служа хозяину и мстя, как мог, всем другим. Таким же был и Блонди, который до последнего был с обожаемым фюрером, пугая Еву Браун своими выходками и лаем. Блонди не любил эту женщину, чувствуя в ней своего конкурента в любви и службе Гитлеру и стараясь показать ему, что нету лучше и вернее друга, чем он, Блонди – породистой немецкой овчарки. Да Гитлер это и сам знал, решив в последний день своей жизни и карьеры сначала отравить своего лучшего друга, раздавив его мощными челюстями капсулу со смертельным цианистым кальцием, а потом уже – после короткой и теперь уже ненужной свадьбы с Евой Браун, на которой она настаивала несколько лет – хорошо что Блонди этого не видел – Гитлер отравил себя и свою новую жену. Но Блонди об этом предательстве своего хозяина – женитьбе на этой пустоголовой, глупой человеческой самке – никогда не узнал. К счастью.

Ник же все больше скучал по хозяину, которого он видел только раз в день – или скорее в ночь, когда тот возвращался со своего таинственного места, где тот проводил целый день – работы – всегда поздно, и они вдвоем отправлялись бегать по карьеру, лежащему недалеко от их дома. Людей в эти поздние часы на улице почти не было, а те запоздалые прохожие шарахались от Ника, как только он показывал свои желтоватые, отточенные на грызении костей клыки.

Конец ознакомительного фрагмента.