Действия одиночки Лозовский отвергал. Слишком крупный размах. Рекламное время на канале – это деньги, большие деньги, это общественное мнение, это четвертая власть. В одиночку и даже маленькой группой здесь не справиться. Нужна мощная организация.

«Что делать? Уступить? Отдать Седому канал «Орбита», спасти Наталью, уйти из политики? Но тогда шансы Попкова стать президентом значительно снизятся. Для предвыборной кампании нужны большие деньги – они у Лозовского были, но нужно и телевизионное время… А если на канале «Орбита» начнется травля Попкова…

А потом, как же быть с планом «Зубы дракона»? Подлый план, гнусный, да. Но беспроигрышный. – Лозовский поморщился. – Вначале он был против этой резни, но Виктор убедил его. О, как иногда он бывает убедителен. Особенно, когда оппоненты позволяют себя убедить. А если все сорвется?..

Вся работа – десять лет – все пойдет насмарку. Ведь это он, Лозовский, нашел Попкова в клубе «Перестройка», это он разглядел в нем будущего лидера и не ошибся, это он сделал его мэром Санкт-Петербурга. И теперь, когда Попков стоит в двух шагах от президентского кресла, Лозовского вынуждают отказаться от победы, от дела, от власти.

А ведь это будет только началом. Если Попков не станет президентом и уйдет с политического горизонта, Лозовский лишится поддержки центральной власти. И значит, ему снова позвонит Седой или еще какой-нибудь выродок и снова насмешливо и невозмутимо попросит об очередной услуге. А потом снова и снова…

И кассета. Над его головой Дамокловым мечом будет висеть видеокассета – эта экранизация «Кама сутры», в которой его дочь служит наглядным пособием. Проклятье… Дешевая шлюха… Впрочем… – Лозовский устало провел рукой по лицу. – Впрочем, она не виновата. Это я не уследил за ней. После смерти матери я уделял ей слишком мало внимания. Она не могла… Это ее заставили… Бедная девочка. Но что же мне делать?..»

Дверь открылась и в кабинет впорхнула Маргарита. Мокрые волосы. На щеках играет румянец. Свежая, легкая, сама молодость и красота, она, улыбаясь, подошла к мужу и уселась к нему на колени.

– Как тебе понравилось представление?

На щеках Маргариты появились озорные ямочки. Когда она улыбалась, нижняя губа забавно оттопыривалась, влажная, сочная. А в глазах играли чертики.

– Представление?.. Ах, да!.. Любаша. Кстати, где она?

– Уже ушла. Завтра вечером ее папаша выступает между отделениями рок-концерта «Молодежь – против войны». А она, ты же знаешь, следит за его имиджем – прическа, костюм, походка и все такое… У нее неплохо получается.

– Такая молоденькая… – рассеянно произнес Лозовский. – Кто бы мог подумать…

– Молоденькая!.. – фыркнула Маргарита. – Ты плохо ее знаешь. Она утрет нос любому старенькому… А ты видак решил посмотреть?

– Да. – Лозовский посмотрел на мерцающий экран телевизора. – Что-то вроде этого…

Маргарита удивленно изогнула бровь. Она знала этот тон, и этот потухший взгляд.

– Петр, что случилось? На тебе лица нет.

– Да ничего особенного…

– Петр!..

Лозовский поднял глаза на жену. Ее лицо было совсем близко, глаза стали строгими, настороженными. «А почему бы и не сказать? Все равно узнает. Шило в мешке не утаишь.»

У Лозовского не было секретов от Маргариты. Он доверял ей, полагался на нее с тех самых пор, когда год назад его вместе с молодой женой пригласили на обед. На обеде должен был присутствовать президент.

Маргарита никогда еще не присутствовала на встречах такого уровня. Помнится, она очень волновалась, хотя внешне это никак не проявлялось. На обеде должен был решиться крайне важный для банка «Русич» вопрос о поставках нефти. Все зависело от решения президента.