Когда мистер Хаксли умывался, мальчик пародировал его движения. А если мужчина пил из фляги – Тайо прикладывал к пухлым губам камень и втягивал воздух. Но далеко не всегда он лишь копировал действия нового друга – сегодня, например, Тайо похвастался прекрасными рыболовными навыками. Ловко нырнув в остывшую за ночь воду, шустро вытащил серебристую теляпию и протянул Бернарду. Мужчине было несколько неловко отказываться от подобного дара, но никогда в жизни, готов был он поклясться любым богам, не станет добропорядочный британский учёный есть сырую рыбы из неизвестного водоёма. Да и зачем, если прекрасный завтрак уже ждал его в палатке неподалёку?

Достав маленькое зеркало, мужчина всмотрелся в собственное отражение. Никогда прекраснее он не выглядел – не было той серости и уныния, к которым привык он за годы жизни в городе. Загар придавал жизни лицу, а под зелёными широкими глазами пропали мешки. Да он был готов поклясться, что даже выглядеть стал на пять-шесть лет моложе – на все двадцать! Здесь, посреди джунглей, самому себе, с его прямой челюстью и тонкими губами, мужчина казался непостижимым и привлекательным, достойным большой любви. Никогда мистер Хаксли не мог позволить себе подобные мысли в Лондоне – там его бы причислили к серой массе, среднестатистическим непримечательным прохожим, но в этом африканском мире, где всё было диковинкой для него, истинной редкостью являлся он сам.

– Мы сегодня уходим, пацан, – обратился мистер Хаксли к ребёнку, рукой указывая в сторону дальней горы. – В путь. Дорога. Топ-топ. Уходим. Ноги в джунгли. Понял?

Тайо хлопал ресницами и одобрительно качал головой. Дошел ли до него смысл сказанного – загадка, но какие-то умозаключения он, определённо, сделал.

– Спички оставь себе. Подарок. А я пошёл ужинать. И ты поужинай, понял? Ням-ням. Только не сырую рыбу.

Стоило Бернарду удалиться, и мальчуган бесследно скрылся в чаще, не согласный заводить знакомств с кем бы то ни было ещё. И пока члены команды лишь рылись в грязи и камнях, заряженный позитивом учёный не переставал приятно удивляться новым знакомым и их доброжелательному поведению.

Рико Ромеро, местный кашевар, выходец из Испании, был нанят в команду по личной рекомендации мистера Хаксли. Учёный наткнулся на повара несколько лет назад, когда путешествовал по Саламанке1. Там усатый пухлый мужичок открыл некогда собственный ресторанчик «Federico’s Goodies», но прогадал с улицей и бизнес прогорел. Что действительно прискорбно, ведь готовил Рико самые вкусную паэлью, гаспачо и чуррос, что в дальнейшем не раз подтвердили и другие участники исследовательской экспедиции. Хотя иной раз так хотелось пудинга или говядины – крокеты2 и тортилья по выходным более чем успешно заменяли привычный британский рацион. От того и странным казался провал на родине, но Ромеро всегда спрашивал в ответ – разве можно удивить испанца испанской кухней?

Эвелин Кларк, исследователь-географ и научный руководитель проекта, влюбилась в стряпню Рико с первого укуса. С тех пор ему доверяли любые вопросы по кухне, и никто никогда не сомневался в качестве блюд. За свой горячий испанский юмор и мировую любовь ко всему живому повар стал лучшим другом каждому в команде и тем кусочком пазла, который соединял воедино всю картину. В знак любви к профессии Рико всегда носил белый фартук – кажется, он в нём даже спал. Сейчас, за недели в джунглях, предмет одежды пожелтел и изрядно потрепался, но кашевар не изменял традициям.

Здесь стоило бы немного рассказать о лагере – застланном густым покровом листвы островке цивилизации посреди дикой природы. За проведённые в нём недели исследователи и гости из джунглей успели вытоптать тропинки, вдоль которых были расставлены жилые палатки. Чуть дальше, уже ближе к водоёму, стояли серые навесы чуть побольше, с огромными панорамными окнами – в них проводились ежедневные общие собрания.