Черт. Это же больно! И опасно. Стекло тонкое, осколки могут проникнуть очень глубоко.
А я же не хочу по-настоящему покалечить Медведя…
Или хочу?
Фух. Что-то меня в жар бросило.
Беру с тумбочки стеклянную бутылку “Боржоми”, пью. А вот у нее стекло толстое…
Я выливаю остатки воды и разбиваю бутылку. Мелкие осколки убираю, оставляю только крупные. Месть будет гуманной…
Я же не совсем отбитая!
Или совсем?
Завершив первую часть приготовлений, я приступаю ко второй. Мне нужен ключ от триста первого номера. Как я его добуду?
Решение приходит неожиданно.
Когда я иду мимо Михея с букетом, а он меня подкалывает – я прижимаюсь к нему и незаметно запускаю руку в карман его пиджака.
Бинго! Ключ-карта была там. А теперь она у меня в руках. Прикрытая цветами.
Я тороплюсь в триста первый номер, аккуратно рассыпаю стекло на кровати. И возвращаю ключ так, что Медведь даже не замечает. Когда все смотрят в небо, на фейерверк, я подхожу к нему сзади и опускаю карточку в карман.
Супер!
Из меня бы получилась отменная карманница.
Но, пожалуй, я не буду делать карьеру на этом поприще.
* * *
Все готово.
Моя месть будет сладкой. Он это заслужил!
Но меня почему-то начинает бить нервная дрожь. В голову закрадываются сомнения. И их становится все больше.
А не слишком ли все это? Да, он меня смертельно обидел.
Но разбитое стекло… А вдруг он все-таки серьезно пострадает?
Может, отменить все? Предупредить его или снова выкрасть ключ и убрать осколки…
Может, я вообще сама во всем виновата? Вела себя слишком развязно и вызывающе.
Я не знаю. То есть… У меня уже давно появилась привычка скрывать свой страх перед мужчинами за нарочитой дерзостью. Еще с тех пор, как моим первым чуть не стал откровенный извращенец. Который пытался связать меня и придушить…
Я потом реально боялась мужчин. Не подпускала ни одного ближе, чем на пять метров. А со временем поняла: чем больше боишься и показываешь неуверенность, тем больше шансов стать жертвой мудака или извращенца. Такие ищут слабых и пугливых.
Значит, я не буду пугливой!
Пусть они меня боятся. Пусть они напрягаются от моего напора и наглости…
* * *
Я нервно хожу из угла в угол по залу, в то время как все гости на террасе.
И тут вдруг вижу, что на меня смотрит Медведь… Этим своим презрительным взглядом.
Как на дешевку. На девку, с которой можно провести лишь одну ночь…
И во мне с новой силой вспыхивает обида.
Я улыбаюсь ему и делаю недвусмысленные намеки. Его как ветром сдувает. Помчался в номер…
Я иду за ним. Поднимаюсь на третий этаж, но держусь подальше от триста первого.
Все тихо и спокойно. Может, он еще не скоро откинет покрывало и ляжет в постель. А, может, он заметит осколки…
Я мечусь туда-сюда по коридору, разываемая противоречивыми желаниями: постучаться к Михею и во всем признаться или подождать, что будет дальше. В своих метаниях я не замечаю ничего вокруг. И внезапно налетаю на Варлама…
– Ты чего тут делаешь? – спрашивает он.
Как мне кажется, с подозрением.
– А ты? – я сразу перехожу в нападение. – Почему не с невестой?
– Да Яна там с нашими мамами…
– Что?
– Обсуждают, какие рюшечки повесить в детскую.
– А ты сбежал?
– Не сбежал. Иду в номер для новобрачных, проверить, все ли в порядке.
Ну и иди… Не стой тут.
Нечего тебе тут делать!
Но Варлам почему-то медлит. Как будто хочет мне что-то сказать или спросить. Наконец, выдает:
– Михея не видела?
– Нет. А что?
– Да что-то он странный сегодня.
– А я при чем?
Я вообще не при делах. Но из-за меня Михей скоро станет еще более странным…
– Ладно, я пойду, – наконец, произносит Варлам.
Да иди уже! – думаю я.
И тут раздается жуткий нечеловеческий крик.