Лорд Редгрейв увидел, что она собирается добавить "с нами", но прежде чем он успел что-либо сказать, мисс Зейди повернулась, решительно направилась к своему креслу, села, налила себе свежую чашку кофе, неторопливо добавила молоко и сахар, а затем, сделав небольшой глоток, сказала, держа чашку на полпути между своими изящными губами и столом:

– Миссис Ван, у меня есть идея. Полагаю, она досталась мне по наследству, ведь у старого папы их было предостаточно. Так или иначе, мы можем вернуться к вопросам здравого смысла. Вот смотрите, – продолжила она, переведя абсолютно убежденный взгляд прямо в глаза хозяину, – мой отец, может быть, и был мечтателем, но все же он был человеком разумных денег. Он верил в честные сделки. Он не верил в то, что можно занять сто долларов золотом и вернуть пятьдесят долларов серебром. Каково ваше мнение, лорд Редгрейв – вы ведь не занимаетесь подобными вещами в Англии? Дядя Рассел тоже приверженец разумных денег. У него слишком много золота в закромах, чтобы за него требовать серебро.

– Моя дорогая Зейди, – сказала миссис Ван Стюйлер, – какое отношение демократическая и республиканская политика и биметаллизм имеют к…

– К путешествию на этом чудесном судне, которое, как сказал мне папа много лет назад, могло бы подняться к звездам, если бы его когда-нибудь сделали? Просто лорд Редгрейв – англичанин и слишком богат, чтобы верить во что-то, кроме разумных денег, дядя Рассел тоже, вот и все, что у нас есть, или что должно быть.

– Кажется, я понимаю, что вы имеете в виду, мисс Ренник, – сказал их собеседник, откинувшись в кресле и заложив руки за голову, как обычно делают путешественники на пароходах, когда море гладкое, а небо голубое. – Космолет может спуститься, как небесное видение, и проповедовать Евангелие золота в серебряных электрических лучах с помощью обычной азбуки Морзе. Как вам такая поэзия и практика?

– Я совершенно согласна с его светлостью в том, что касается практики, – сказала миссис Ван Стюйлер, несколько грубовато обращаясь через него к Зейди. – Это было бы прекрасное применение этому замечательному изобретению. И потом, я уверена, что его светлость высадит нас в Центральном парке, и мы сможем сразу же отправиться в дом твоего дяди.

– Нет, нет, боюсь, я должен попросить вас извинить меня, миссис Ван Стюйлер", – сказал Редгрейв сменив тон, что мисс Зейди оценила быстрым скрытым взглядом. "Видите ли, я поставил себя вне закона. Я, как вы изволили заметить, похитил, грубо говоря, двух дам с палубы атлантического лайнера. Более того, тем самым я эгоистично испортил перспективы одной из дам. Но, если серьезно, мне действительно нужно сначала съездить в Вашингтон…

– Я думаю, лорд Редгрейв, – прервала его миссис Ван Стюйлер, проигнорировав последнюю незаконченную фразу и придав себе достоинство настоящей никербокерши, – если вы позволите мне это сказать, что это едва ли является предметом для обсуждения в данном случае.

– А раз так, – перебила мисс Зейди, – то чем меньше мы об этом говорим, тем лучше. Я хочу сказать следующее. Мы все хотим, чтобы республиканцы победили, по крайней мере, все мы, кому есть что терять. И если бы лорд Редгрейв использовал этот свой замечательный воздушный корабль по назначению – против этого не было бы никаких возражений.

– Должен сказать, что до сих пор я не задумывался о том, чтобы превратить Космолет в предвыборную машину. Тем не менее, я допускаю, что его можно использовать в благих целях, только я надеюсь…

– Что мы не захотим, чтобы вы обклеили ее предвыборными плакатами, а? Или запустили с палубы рекламные листовки, или похитили Крокера и Брайана, как вы это сделали, например, с нами?