Я в красках описала Марине сон, обратившийся в морок, завершив свой рассказ странной фразой о ведьмах, живущих у черных вод. Я открыла рот, чтобы сказать что-то еще, но мысль улетела, ее заменила другая, будто не принадлежащая мне: «ты же знаешь, что они действительно там живут».

Маринка, воспользовавшись возникшей паузой, с пониманием вздохнула:

– Расслабься, Нелька, никакой это не морок. Очень похоже на сонный паралич. Он случается со многими людьми. Когда я с ним столкнулась, перепугалась не меньше твоего.

– А как же повторяющиеся кошмары в детстве? – не прекращая про себя размышлять о ведьмах, спросила я.

– Нель, не накручивай себя. Чем больше ты думаешь о кошмарах, тем сильнее притягиваешь их к себе. Обещай, что сейчас выпьешь чаю с медом и обязательно выспишься. Да, совсем забыла спросить, как прошла встреча с Марком?

Я всполошилась и схватилась за голову от настигнувшей меня догадки. Марк! Как я могла забыть! Все началось после того, как я оставила у него шкатулку. Медь была особым щитом от кошмаров, отклоняла дурные сны. Разве не так я оправдывала в детстве свое воровство? Вот почему маг надеялся на мое скорое возвращение. Неужели его нелепые подозрения – правда?

– Ничего особенного он не посоветовал. Говорит, что во мне есть особый заряд, притягивающий некоторые медные вещи с обратным зарядом. Забрал шкатулку, запретил хранить дома подобные штуки, иначе сведу с ума всех профессоров в нашем институте. Вот и все, – отшутилась я в надежде, что Марк не посвящал Марину в подробности моего визита.

– Тогда, тем более, не о чем переживать. Проблема решена, но как я понимаю, частично? Он не сказал, что нужно делать, чтобы к твоим рукам больше ничего не прилипало?

– Порекомендовал обходить стороной злачные места, – призадумавшись, солгала я и поторопилась закончить разговор. – Спасибо, Маринка, что позвонила. Пойду отдыхать. Увидимся завтра!

– До завтра! И помни, о чем мы говорили. Поменьше перед сном думать о глупостях!

Я положила телефон на подушку и с тревогой посмотрела на клочок бумаги, где был записан номер Марка. Он шуршал на сквозняке, нашептывая, что завтра, максимум послезавтра, мне придется набрать эти цифры.

Ночь прошла, на удивление, спокойно. Я поднялась с постели в превосходном расположении духа, полюбовалась на свое отражение в зеркале, погладила блузку и отправилась в душ. Кран издал противный фыркающий звук – воду, видать, отключили. Я плотно завернула вентиль и взялась, уже было, за ручку двери, как вдруг услышала тихий стук по эмали. Обернувшись, я приметила в ванне черные капли. Струйка, тем временем, усилилась, и брызги усеяли мелкими точками бежевую шторку и кафельную плитку на стене. Я бросилась в сторону и повернула на себя красный рычаг, перекрыв трубу, но поток никак не прекращался. Одновременно с краном начала работать и душевая лейка, которую я вчера положила косо, и, теперь, вода хлестала не только в ванну, но и на пол.

Об эмаль ванны что-то звякнуло, и фонтан угольных брызг стих. Я вжалась в стену и наблюдала за происходящим, боясь шелохнуться. Черная вода кружилась, исчезая в сливном отверстии. Я пригляделась к предмету, оставленному потоком. Это был тот самый кулон, который мама мне подарила в день нашей разлуки. Медная птичка лежала клювиком вверх. Она напомнила мне о горечи потери, на одну секунду передо мной ожил прощальный взгляд мамы. Боль перехватила горло, затмив страх.

Шум воды раздался снова, но уже со стороны. Я невольно задержала дыхание. Послышался громкий хлопок, и стиральная машина выплюнула порцию болотной жижи, а вместе с ней рваное платье, сплошь покрытое скользкими водорослями.