– Пока я собираю механизм, это долго и тяжело, но выполнимо. Самое сложное кристаллы памяти, мне нужно два, но я пока не представляю где их искать. Альберт помогает мне, он уехал в императорскую библиотеку и ищет информацию о них.

Я потрясённо смотрела на Маркуса, где же была раньше твоя любовь и решимость бороться за нее? А теперь нужно ли мне это? Или вернувшись я ни о чем не вспомню?

Марк решил перейти к действиям, его руки начали сжимать меня и притягивать ближе, а губы приближались к моим. Я упёрлась ладонями, не хочу. Не могу.

Что и говорить проснулась я с криком.

Мало того, вечером состоялся долгий и откровенный разговор с Семёном, я рассказывала ему все до последнего слова. О Гастоне, Аркадии Владимировиче и его предложении, об опасности которая от него исходит, о подслушанном разговоре на чердаке и своих подозрениях на счёт Максима. Как я и надеялась друг помог мне свежим взглядом и готовностью разделить со мной предстоящие неприятности. По окончанию собрания, теперь мне приходилось передавать и слова Гастона Семёну, постановили:

1. Дождаться бала и действовать по обстоятельствам. Семён предположил, что большой босс заинтересован мной и рисковать не станет, поэтому ничего мне не грозит. Если подтвердится дар он будет беречь меня, как Голлум кольцо всевластия.

2. За Андреем Петровичем и его подельником присмотрит Гастон и постарается узнать, что эти двое задумали.

3. В среду обязательно сходить на встречу и постараться узнать, что-то об их организации, какие ещё специалисты на них работают и какого рода заказы они берут. Тут Семён предположил, что контора у них полулегальная, но откровенно преступные заказы они не выполняют. Все таки Костров это имя и пятнать его никто не захочет.

4. На счёт Макса, тут Гас и Сёма были единодушны, скорее всего он и есть агент большого босса, возможно выполняет поручения время от времени. Но только он знал и о даре и о самоубийстве. Мои доводы о том, что вербовка могла начаться раньше самим Максом, он мог убрать Риту как раздражитель. Приблизить меня, вовлечь в расследование например, а он наоборот будто избегал меня. Эти аргументы посчитали несостоятельными и били голыми фактами, которые были против детектива.

5. Семён также вспомнил о ночном нападении на меня, и дал задание прощупать почву в этом направлении, не мог заказчиком быть Костров, а не Илья со Светой, как мы думали.

Этот разговор вымотал меня и я была убеждена, что усну лишь посмотрев на подушку, однако ещё пару часов проворочалась в кровати терзаемая сомнениями. И почти все сводились к Максу, я придумывала причины по которым это не мог быть он. Все во мне становилось на дыбы против этой версии. Терзания закончились тем, что закрывая глаза я видела перед собой зелёные омуты и слышала слова сказанные в лифте: «Я не причиню тебе вреда, никогда. Не стоит меня боятся». Уснула только под эту мантру. А потом странный сон с Маркусом. Неужели это правда и Маркус с Альбертом ищут способ все вернуть, какие шансы, что получится. И хочу ли я возвращения ?

За всеми этими событиями, я совершенно забыла о том, что сомневалась в Кирилле и хотела провернуть трюк с двойным звонком на его номер. Упустила, что вот уже три дня не созваниваюсь с Танюшей, конечно же не вспомнила дать Косте «отбой» по платью.

И на следующий день он их притащил, завалился ко мне в комнату с двумя большими чехлами и какой-то сумкой. В чехлах были платья, одно шикарней другого. Бордовое и белое. Костя с видом благодетеля развалился на стуле и потребовал немедленной примерки. Предстояла война платьев от Константина и месье Барруа. На левом плече демон радостно потёр ладошки предчувствуя скорую расправу. Гастон бранился на смеси русского и французского, требуя объяснить этому кретину, что бордовое платье для замужних дам, а не юных барышень. Белое слишком вычурное для частного бала и подходит лишь для дворцового, и вообще к нему идут фижмы, которых конечно у нас не было.